[ваш дядя]

3.2. У Ильи есть брат-близнец. Твинцест или сэндвич с Соло посерединке. Рейтинг.

@темы: 3 тур, выполнено, Илья Курякин, Наполеон Соло

Comments

[скрытный товарищ]

дорогой заказчик, а соло посередине дает и получает, или можно, чтобы он только получал?

потенциальный автор

[скрытный товарищ]

скрытный товарищ, дорогой потенциальный автор, как вашей душеньке будет угодно))

заказчик

[скрытный товарищ]

Исполнение 1, Никита/Соло/Илья
~4500

Одно из двух: или Илья внезапно патологически себя возлюбил, и теперь пялится в несуществующее зеркало с реальным отражением, или напротив него сейчас сидит двойник.
Едва не споткнувшись на складке красной ковровой дорожки – признак шика в гостиницах стран соцлагеря – Соло проходит мимо стойки портье к сидящей за журнальным столиком парочке.
- Забавно, что я узнаю о твоем секрете именно сейчас, - машинально поправив галстук, Соло опускается в свободное кресло. Поворачивается к курякинскому «отражению» и с любопытством оглядывает с ног до головы. – Просто похож, или в СССР научились делать роботов из человеческого материала?
- Ты прав, он забавный, - подает голос двойник, с бесцеремонной улыбкой разглядывая Соло в ответ.
- Я сказал, он раздражает, - поправляет Илья, равнодушно пожав плечами.
Слишком равнодушно на вкус Соло.
- Значит, братья, - подводит он итог. – Мило. А правда, что первый сексуальный опыт близнецов всегда завязан друг на друге? – Соло разворачивается всем корпусом к Илье и заинтересованно, словно впервые видит, четко рассчитанным движением приподнимает брови. – Прости, но мне никак не представить тебя дрочащим или сосущим собственному отражению. Для таких экзерсисов тебе не хватает нарциссизма и, пожалуй, изящества.
- Илья! – брат оживает на сотую долю секунды раньше, чем Илья успевает сделать бросок. Тем самым, возможно, спасая Соло от неминуемой и быстрой смерти. Илья застывает в изломанной позе, делает ровно три вдоха-выдоха и рушится обратно в кресло. Оказывается, он почти успел дотянуться до Соло.
- Никита, мой брат, - скупо кивнув в сторону близнеца, Илья скрещивает руки на груди, словно ждет нападения.
Не напрасно ждет.
На этот раз Соло поворачивается к Никите:
- Менее удачливый брат? – многозначительно тянет он. – Бледноват, одет невзрачно, как большинство за железным занавесом. Вероятно, только что оттуда. Занимаешься бумажной работой? Или… судя по мускулатуре, скорее, тебя используют в качестве грубой физической силы, - деланно-сочувственно причмокивает Соло, ощупывая двойника взглядом. Воспринимать его как отдельную личность пока не получается, хотя отличия от Ильи слишком явные.
- Ты прав, он бесит, - улыбается Никита совсем не доброй улыбкой.
А это уже фирменное – курякинское.
Если подумать, то спутать их невозможно. В глазах Никиты нет ни капли той веры, ярости и наивности, которая так будоражит в Илье. Он словно негатив, выворотка, изнанка личности брата – темная, злая и порочная. Соло чувствует это сразу, у него нюх плохих парней. Возможно, потому что Никита больше похож на него, чем на брата. И это выводит из себя. Если он действительно любит Илью, то едва ли просто так отпустит.
В центре Варшавы, в гостинице, в кресле напротив сидит даже не зверь – чудовище, монстр, способный на любую подлость, предательство и даже убийство.
Хотя нет, правильнее сказать, варшавская гостиница приютила двух чудовищ, готовых сразиться за красавицу.
- Так ты привез объект? – похоже, Соло единственный, кто еще помнит о работе. Курякин… Илья – Курякиных теперь здесь двое – погружается в мрачное созерцание одному ему видимой точки на стене. Никита, слишком вальяжно для советского агента закинув ногу на ногу, пьет варево, подаваемое здесь под видом кофе. Пьет, не поморщившись – советская закалка.
- Очевидно - да, - тон на грани – в хрипловатом, с ленцой голосе профессионально выверенные интонации четко дозируют насмешку.
- Как его вообще выпустили из Союза? Что, если вы упустили чертежи? - детали операции они обсудили еще в штаб квартире, но Соло хочет услышать версию второго Курякина.
- Так нравится звук моего голоса? – проницательности русского можно аплодировать.
- Да, Илья меня редко радует, в основном молчит, - Соло достает портсигар и закуривает, исключительно чтобы позлить Илью. А еще лучше – избавиться на какое-то время.
Тот мужественно терпит первые две затяжки, потом морщится и все-таки снимается с места.
Проводив его взглядом до дверей ресторана, Соло поворачивается к Никите.
- Значит ты заложник возвращения Ильи? Гарант верности режиму? - ему действительно интересно. - Почему выбор пал на тебя? Постой, не отвечай, сам угадаю. Илья лучший. Насколько сильно не дотягиваешь?
Губы Никиты растягиваются в холодной улыбке – так могла бы улыбнуться рептилия.
- Не дотягиваю. Только Илье не требуется поводок. Он никогда не останется с вами. Просто он действительно нужен на своем месте, а я на своем.
- Ага, - с готовностью кивает Соло, - утешай себя этим, когда будешь дрочить холодными московскими вечерами на кремлевские звезды.
Резко наклонившись вперед, Никита почти касается его губами. Со стороны, наверное, кажется, что они целуются. Портье будет шокирован. Хотя он, наверняка, и не такое видел.
- Не надейся даже, он лучше сдохнет, но не предаст. Но ты прав, они не могут знать точно, - отстраняется Никита так же резко и тут же откидывается в кресле. Ни сбившегося дыхания, ни расширенных зрачков, никаких других признаков волнения – отвратительно сыгранная вспышка раздражения. У Ильи получается намного достовернее. Он и правда лучший.
- А ты мог бы, верно? Может, это он твой поводок, а вовсе не ты его? – Соло почти весело и совсем не страшно. Монстр напротив разглядывает его с любопытством, и можно рассчитывать на честный поединок. Или нет. - А что с братской любовью? Или не совсем братской? – затушив сигарету, так ни разу и не затянувшись после ухода Ильи, он достает еще одну и протягивает Никите. – Так и быть, не скажу Илье, что куришь.
- Не суй нос не в свое дело, проживешь дольше, - Никита берет сигарету и достает из кармана серого, как советские будни, пиджака зажигалку. Плохой мальчик.
- А если мое? – интересуется Соло.
И получает ответ:
- Придется постараться, чтобы его получить. Он не станет спать с коллегой. Даже если сильно хочет.
Слишком выразительное молчание наводит на мысли.
- А ты станешь, - озвучивает Соло недосказанное.
Отпираться Никита и не думает:
- Я стану.
- Пожалуй, обойдешься, - подытоживает Соло и убирает портсигар обратно в карман. Он закидывает ногу на ногу и устраивается удобнее. Спешить ему некуда.
- Ты тоже, - Никита бросает окурок в кофейную чашку, хотя рядом стоит пепельница. Говорящий жест. Он готов уйти, но потом передумывает и остается. - Зачем он тебе, американец?
- А тебе? Окольцевал часами с маячком во имя большой братской любви? – уже произнеся фразу, Соло запоздало понимает, что шагнул за грань. Глаза зверя напротив опасно мерцают, и сдерживается он вовсе не потому, что ограничен человеческими правилами. Сейчас он решает, насколько Соло может оказаться полезен.
Никита зеркалит позу, скрещивая ноги, небрежно облокачиваясь на подлокотники, и вдруг разом показывает истинное обличие. Губы снова растягиваются в безжизненной улыбке, помертвевший взгляд охватывает и цепко пеленает по рукам и ногам. Хороший такой, гипнотический взгляд. Как удачно, что Соло не поддается гипнозу.
- Догадался, значит. А ты не глуп.
- Ты, очевидно, тоже, - возвращает Соло комплимент, забросив его как мяч или, скорее, как кость в вольер с хищником.
- Не слишком гордись. О том, что часы выпущены после войны, знает каждый, кто не американец. Просто ты не такой тупой, как большинство. Думаю, потому и нравишься Илье.
- Я а думаю, что не только поэтому, - парирует Соло. Он чуть щурится, пытаясь оценить, насколько соперник готов к схватке. Тот, похоже, вполне готов. – Илья, как хороший мальчик, любит моральных уродов, - видя, как изгибается край губ у человека, сидящего напротив – знакомо до боли – Соло исправляется: - Или плохих парней, если угодно. И теперь понятно, почему. Он вырос с одним из них. Противоположности, знаешь ли, притягиваются, но со мной у него больше шансов, чем с кровным братом. Вряд ли вы сможете иметь генетически изуродованное потомство, но инцест не одобряется ни в одном уголке мира, и уж тем более, не в Совке.
Странный скрипучий звук прерывает его речь. Никита смеется, будто скрежещет плохо смазанный механизм.
- Ты смелый. Это хорошо. На что готов, чтобы получить Илью?
Соло не видит смысла лукавить, поэтому для разнообразия отвечает честно:
- На все.
Никита делает вид, что раздумывает. Чуть прикусив губу, тихо цокает языком.
- Это ничего не меняет. Он все равно не станет.
Соло прекрасно понимает, к чему тот ведет.
- Если?..
- Если я не помогу.
- Зачем? Я ведь тебе не нужен, - Соло действительно интересно.
- Ты мне ни разу не сдался, - согласно кивает Никита, тем не менее, так и не ответив на вопрос.
Но ответа и не требуется, все понятно и так.
- Вот значит что… - задумчиво тянет Соло.
- Именно, - мертвая улыбка, приклеенная к губам, на мгновение теплеет и становится живой. – Один раз, перед тем, как отдам его тебе.
- И все? Никаких угроз на тему, что если я его обижу, ты найдешь меня где угодно, оторвешь яйца и заставишь сожрать? – Соло насмешливо приподнимает брови. Он видит, как Илья выходит из ресторана с чашкой кофе в руках.
- Ты же умный, американец, зачем угрожать? Обидишь Илью, он сам тебя порвет. А я дожую остатки, - Никита сбрасывает с себя рептилоидное оцепенение, как ненужную кожу, и смотрит на вернувшегося брата лучистым взглядом. – Ты был не прав. Все-таки он забавный.
И улыбается живой, теплой улыбкой, очень похожей на те редкие проблески, которые Илья иногда дарит миру.
Илья несомненно подозревает подвох, цепко оглядывает, но так и не находит к чему придраться – Соло с Никитой разве что взасос не целуются. Одинаково позитивные, очевидно всем довольные и готовые к сотрудничеству.

[скрытный товарищ]

- Вы уже отгрызли друг другу яйца? – хмуро интересуется он, прежде чем сесть на место.
- О чем ты? Мы обсуждали операцию, - очень натурально изображает изумление Соло.
Скептически хмыкнув, Илья делает глоток отвратительно воняющего растворимого гостиничного кофе.
- Ну конечно. И до чего договорились?
- Ждем отчета наружки. Объект пасут круглосуточно. В посольстве наш человек даст сигнал, если начнется любое незапланированное движение. А пока расслабляемся, - Никита вытягивается в струну, потягивается и зевает в кулак. – Отдых?
Глядя в окно на мелкую морось вечерней Варшавы, Илья задумчиво кивает:
- Пойду, прогуляюсь.
- Я с тобой, - успевает первым отреагировать Никита, сразу поднимается и вежливо кивает Соло: – Наполеон?
- Поднимусь к себе, приму душ, и все такое, - светской улыбкой Соло можно осветить пол Варшавы.
Они расходятся, не прощаясь.
Из номера Соло звонит в штаб-квартиру. Уэверли, как обычно, строит из себя невинность, хотя Соло знает, о чем спрашивать. Так и не узнав ничего принципиально нового, он отправляется в душ. Под невеселые размышления о том, куда отправили Габи, и почему именно сейчас вдруг всплыл чертов близнец, он растирает жесткой мочалкой плечи до тех пор, пока кожа не краснеет и не начинает зудеть. Русские могли разыграть эту карту с определенной целью, но с другой стороны и Сандерс и Уэверли явно знали, кем окажется варшавский связной, еще до начала миссии. Зачем-то его оставили наедине с братьями. Возможно, он должен оценить перспективность совместной работы? Но два Курякиных слишком много дня одного Соло. Или нет?
Выйдя из душа с одним полотенцем вокруг бедер, Соло обнаруживает в номере Курякина. В смысле Илью. Тот сидит на единственном стуле и ждет, прилежно сложив руки на коленях.
Картинно оглядевшись, Соло усаживается на край узкой кровати, так и не потрудившись одеться.
- Где потерял своего брата-рептилоида? – спрашивает он без особого интереса.
Илья ощутимо дергается. Злится.
- Он не рептилоид!
- В самом деле? А внешне так очень похож. У него в штанах нигде не прячется хвост? Ну, не тот, что у всех, - Соло жестом обозначает, что имеется в виду, - а другой, настоящий?
- Хватит уже, - напряженный, слишком большой для крохотного номера, Илья сутулится и смотрит исподлобья, явно чувствуя себя неуютно. Но не уходит.
- Хватит – что? – уточняет Соло и, не получив ответа, вздыхает, готовый сняться с места и сделать-таки тот самый решительный шаг, когда в дверь стучат.
Никита заходит уверено, словно к себе домой и, со словами «это тебе» небрежно кидает на кровать небольшой пакет.
Затем поворачивается к Илье:
- Поговорили?
Ответное молчание говорит само за себя, отвечать Илья явно не собирается – прямо настоящий советский партизан в плену у нацистов. Никита, похоже, это понимает, поэтому подходит, садится перед ним на корточки и заглядывает в глаза.
- Почему?
- Что говорить? – огрызается Илья и, похоже, на этот раз не играет, действительно злится.
- Наполеон, скажи ему, - приказывает Никита, даже не повернувшись. Соло не любит, когда ему отдают команды и не собирается прыгать по воле психопата-дрессировщика.
- Сам скажи, умник.
Никита смеется своим странным скрипучим смехом. Непонятно, как Илья вообще выжил рядом с такой жутью.
- Как дети. За руку обоих взять?
Отпихнув брата, Илья срывается с места. После того как дверь за ним красноречиво хлопает, Никита поднимается с пола, отряхивает колени и идет к выходу. Взявшись за ручку, останавливается и, не оборачиваясь, тихо произносит:
- Если он тебе нужен, делай то, что должен, - открывает дверь и выходит, успев, впрочем, отдать еще один приказ: - Подготовься и приходи через пятнадцать минут.
Соло открывает пакет и видит тюбик с медицинским гелем и кружку Эсмарха.
- Сука. Ебаный доминант.
Соло заявляется к ним в номер уже через десять минут и застает идиллическую картину. Братья стоят, обнявшись, посреди комнаты, уткнувшись друг в друга лбами. В позе читается что-то настолько интимное, уязвимое и личное, что кровь мгновенно вскипает:
- Не помешал? – не успевает он прикусить язык. Да и к черту все!
Илья отрывается от брата первым, поворачивается и смотрит болезненным, отравленным взглядом – он уже другой, измененный. Слабо улыбнувшись, кивает и делает шаг в сторону. Никита отпускает его через силу, и так же медленно, с неохотой, переводит взгляд. Соло неприятно режет, насколько братья сейчас похожи, словно выпили яд из общего кубка – оба больные, усталые и потемневшие.
- Иди сюда, американец.
С трудом сбросив с себя оцепенение, Соло не сразу понимает, что Никита протягивает ему руку. Сначала обернувшись к Илье, стоящему в стороне и наблюдающему за ними, Соло лишь затем принимает руку и сразу оказывается в горячих объятьях. Кажется, что у Никиты температура, настолько он жаркий.
Жарко не только снаружи, горячо внутри, припекает каждую клетку тела. Градус безумия мгновенно взлетает на запредельную высоту, мозг едва успевает обрабатывать информацию. Соло зажимает Никиту и лезет к нему в штаны, иррационально стремясь добраться до той части, которую ни разу не видел у Ильи, а если у них все одинаковое… Никита скалится, как настоящий зверь, взрыкивает, не поддается, но Соло не дает поблажки. Едва он добирается сквозь два слоя ткани до горячего члена, как тот послушно дергается в его руке. Соло не торопится, взвешивает в ладони, оценивая размеры, наслаждаясь мягкостью, бархатистостью и нежностью кожи.
- Ну как? – зверь интуитивно угадывает его желания, довольно лыбится, напирает, толкается в руку.
- Сойдет, - одобряет Соло и косится на Илью. Тот стягивает с себя одежду, похоже, вообще не понимая, что делает, не отрывая от них голодного взгляда. От его чумовых, бешеных глаз Соло прошибает насквозь.
«Мой!» думает и он и толкает Никиту к сдвинутым в спешке кроватям. Сейчас Соло прекрасно понимает его, больного Ильей много лет, не имеющего возможности прикоснуться так, как всегда хотелось, получить до конца, полностью, целиком и навсегда. Невероятная мука, выжить с которой мог только темный брат-близнец.
Уронив Никиту на спину, Соло седлает его сверху, несколько раз специально проезжаясь по твердому члену. Русский мужественно сжимает губы, не издав ни звука. Наверное, этому учат в закрытых школах КГБ или, возможно, Курякиных сразу лепили из особой несгораемой, жаропрочной массы, близкой по характеристикам к человеческой, но на поверку – совсем другой.
Кровать позади прогибается, когда к ним присоединяется Илья. Соло чувствует, как чужие ладони судорожно оглаживают плечи, а дыхание второго голодного зверя опаляет шею ровно в том месте, где под кожей бьется сонная артерия. Рубашка сползает с плеч, обнажая горячую кожу. Илья накрывает рукой ширинку, но не расстегивает, а сильно проводит ребром ладони прямо по вставшему члену. Соло каким-то чудом удается сдержаться, он отвлекает себя тем, что избавляет Никиту от одежды. Тот улыбается криво и как-то нервно, смотрит сквозь него, за спину, туда, где Илья дышит рвано и сжимает слишком сильно.
Блики искусственного освещения на мгновение искажают действительность, и Соло видится в глазах напротив нечеловеческий вертикальный зрачок, вплавленный в янтарь радужки. Никита приподнимает бедра, позволяя стянуть с себя брюки и белье, и оказывается пред ними полностью обнаженным. На мгновение все трое замирают в полной тишине. Соло жадно разглядывает тело и не слышит, но ощущает, как позади него Илья судорожно выдыхает, до боли, стискивая пальцы на бедрах. Никита дольно жмурится, и подгоняет:
- Раздень его и достань смазку, - и тут же сам выворачивается из-под ласкающих рук, скользит к Илье.
Соло раздевают в четыре руки и вертят, словно куклу. Ему становится не по себе от слаженности движений, от того, насколько хорошо оба чувствуют и понимают друг друга без слов. Когда пред ним оказываются два идентичных обнаженных викинга – мощных, сильных, голубоглазых – Соло ведет. Стены сжимаются пульсирующими ударами, сходятся и толкают в грудь, опрокидывая навзничь. Кривая люстра, воткнутая в середину потолка, кружится вертолетными лопастями. Соло на мгновение закрывает глаза, чтобы унять головокружение и подступающую тошноту. Состояние чем-то напоминает алкогольную интоксикацию, только он отравлен живыми людьми. Они склоняются над ним синхронно – совершенно одинаковые и абсолютно разные. Никита с довольной усмешкой, Илья – озабоченно поджав губы. Затем одновременно поворачиваются и обмениваются взглядами. Соло готов поклясться, что в этот момент они общаются телепатически. В подтверждение теории, до этого плотно прижимавшиеся плечами, они вдруг разделяются. Никита подхватывает Соло под колени, принуждая согнуть, и бесцеремонно ощупывает яйца.
- Да ты профи, - цедит сквозь зубы Соло, не глядя на Никиту. Гораздо больше его занимает замешкавшийся Илья. Тот стоит на коленях, слишком широко расставив ноги, и его тяжелый красивый член покачивается между ног. Соло сглатывает, с трудом отворачиваясь от завораживающего зрелища, и напарывается на перекрестье взглядов – братья смотрят друг на друга, не отрываясь. Так, что его ошпаривает кипятком ядовитой ревности.
Кажется, впервые в жизни Соло не хочется говорить в постели. Комментарии застревают в глотке. Он чувствует себя слишком голым, ему не по себе еще и от откровенной незащищенности двух мужчин рядом с ним. Воздух в номере становится тяжелым – насыщенным и вязким. В происходящем слишком мало изящества и романтики, но почему-то от этого сносит крышу еще больше.
Соло много раз представлял себе их первый секс. Иногда казалось, что он станет нежно шептать какие-нибудь глупости, уговаривая, раскрывая и зацеловывая Илью. Иногда – что тот сорвется и сам трахнет его жестко, как дешевую шлюху из Бронкса, прижав к стене и засадив на сухую. Реальность не имеет ничего общего с фантазиями. Их трое, они возбуждены до предела, танцуя слишком откровенный постельный танец, в переполненных яйцах ломит, а по коже царапают электрические мурашки.

[скрытный товарищ]

Секс снимает ограничения, или они сами позволяют себе расслабиться, содрав и откинув, наконец, привычные маски. Никита темнеет лицом, становится почти гротескно мрачным, по-настоящему злым. Голубые, как у брата, глаза кажутся черными дырами, следами от пуль, насквозь прострелившими искаженное лицо. И все же он по-своему красив, этот больной, психованный русский, отчаянно, слишком сильно и неправильно любящий.
Илья же наоборот вдруг светлеет, жесткая линия губ неожиданно смягчается, обозначая легкую улыбку, шрам становится почти незаметным. Илья похож на мальчишку, готового вот-вот сорваться. Он кусает губы и излучает странную, совсем не типичную для него нежность. А может, дело в том, что Соло впервые позволяется увидеть что-то настолько интимное и личное.
Как сейчас выглядит он сам, Соло старается не думать.
- Держи его, - приказывает Никита, распяливая Соло пальцами, растягивая слишком сильно, на грани, почти болезненно. Соло лежит на спине и ему неудобно смотреть на Илью, но он все равно выворачивается, чтобы видеть лицо. Губы неожиданно сталкивается с губами – сухими, мягкими и очень нежными. Илья целует, согнувшись, скрючившись в неудобной позе, осторожно придерживая за подбородок. От контраста почти целомудренного поцелуя и жестко трахающих пальцев, Соло окончательно отключает тормоза. Он требовательно стонет в рот Илье:
- Хочу тебя… - и чувствует ответное напряжение. Илья каменеет, словно застывшая в мраморе статуя – совершенная даже в нелепо раскоряченной позе.
Соло вздергивают, заставляя перевернуться на живот. От бесцеремонности, с которой им владеют, у него плавятся все нервные окончания. Толкаясь бедрами в матрац, он уверен, что хватит пары движений. Но не успевает.
- Охуенный, - выдыхают позади, а Соло задирает голову и смотрит в глаза Илье. Тот выглядит слегка обдолбанным, реагируя легкой полуулыбкой, означающей очевидное согласие.
Соло решает, что с него достаточно прелюдий. Встав на четвереньки, он обхватывает Илью за бедра, не позволяя дернуться, и берет в рот.
Он едва не кончает, когда до сбоящего, переполненного эмоциями сознания доходит, что он держит во рту член Ильи. На самом деле. С нежной кожей, горячий, влажный от слюны и смазки, он давит на язык непривычной тяжестью. Илья деликатно замирает, и Соло насаживается так глубоко, как только может, в ту же секунду ощущая первый толчок Никиты.
Его снова гладят в четыре руки, он чувствует, как они то и дело задевают друг друга, лаская случайно или нарочно, но ему уже все равно. Очень хочется коснуться себя, но он не может оторваться от Ильи, осторожно поглаживающего его затылок, едва дотрагиваясь, словно боясь причинить боль. По плечам рассыпаются искры удовольствия, тихое, на грани слышимости «прости» рвет в клочья личную реальность Соло не хуже советской РГД-5. И уже не важно, за что тот просит прощения, Соло готов простить все.
Они совершенно непохожи. Никита толкается сильно, бесцеремонно, на грани, задавая жесткий ритм всем троим. Илья же почти не двигается, позволяя Соло самому контролировать глубину проникновения. И от этой невозможной нежности, от легких, ласковых поглаживаний, от тихого «Наполеон» – не «Никита»! – Соло словно попадает в огромную воронку, засасывающую в бездну, начинает задыхаться, попадает в резонанс с пружинящей под их общим весом кроватью, и неожиданно кончает, так и не успев до себя дотронуться, но ощущая абсолютную власть над обоими братьями.
Его отпускают разом. Оба отстраняются, позволяя прийти в себя. Соло всей кожей чувствует их возбуждение и плывет. Кровать раскачивается, от тяжелого дыхания укачивает. По животу и плечам проходятся горячие ладони, а Илья, наклонившись, целует в губы.
А потом происходит это. Никита вдруг оказывается позади Ильи, кладет руку на затылок, не давая вывернуться из поцелуя.
Соло снова пробивает электрическим зарядом от макушки до пальцев ног. Рассыпавшаяся, как мозаика, и собранная снова воедино общая на троих реальность делает ненужными любые слова. Он прекрасно чувствует посыл Никиты, которому хочется и не хочется повиноваться одновременно. Между ними только Илья. Но от одной лишь мысли о том, что Никита сейчас делает с братом, у Соло вздыбливается все. Возбуждение, на этот раз слишком изматывающее после недавнего оргазма, резко накатывает снова. Обхватив Илью поперек груди, Соло фиксирует, не позволяя двигаться, и поцелуй становится откровенно-болезненным. Мощное тело, которое он неожиданно-легко удерживает, напрягается и цепенеет. Соло чувствует легкий привкус крови, он может только представлять, что происходит сейчас между братьями. Как Никита умело и быстро растягивает, поглаживает, но главное, что чувствует, впервые касаясь Ильи таким образом. Как, должно быть, рвется его реальность, зашкаливают эмоции, сбоит сердце и закипает кровь. Он ни за что не причинит боли брату, но Илья вполне мог бы позволить, выдержать и принять больше, по крайней мере, с тем, кому по-настоящему доверяет…
Неожиданно Илья стонет прямо в рот и отстраняется. Он поднимается, и Соло сразу его отпускает. Не потому что не хватает духу удерживать дальше, а потому что сам начинает задыхаться, словно это его опять трахают, таранят совсем не маленьким членом.
Илья поднимается и оглядывается на брата, явно собираясь что-то сказать, но тот неожиданно жестко толкает его грудью, разворачивая обратно:
- Смотри на него! – приказывает Никита.
И Илья смотрит. Потому ли что Никите трудно отказать, потому ли что отказывать не хочет или потому что ему самому нужно смотреть на Соло – непонятно. Но хочется думать, что взгляд из-под полуопущенных длинных ресниц, вдох из под приоткрытых припухших губ, едва заметный легкий румянец на обычно бледных скулах – все это для Соло. Раскачиваясь под мощными, резкими толчками, Илья, кажется, начинает уплывать. Обычно ясный жесткий взгляд затуманивается, и это зрелище – самое фантастическое из того, что доводилось видеть Соло в своей жизни. Как Илья теряет контроль. И когда Соло догадывается наконец посмотреть вниз, видит, что Никита всего лишь трахает брата между ног, трется членом меж плотно сведенных бедер.
Соло вдруг ошпаривает горячей волной, а затем окатывает холодом понимания. Никита не решился на последний шаг, даря эту возможность или, сказать точнее, привилегию стать по-настоящему первым именно ему. Соло готов не только любить второго брата, но и простить ему все прошлое и все возможное будущее только за этот королевский подарок.
Поза не слишком удобная, Илья балансирует, удерживаемый с двух сторон, пока Соло не поднимается и не утягивает его на себя:
- Иди сюда.
Илья опускается сверху, ложится всем весом, придавливая, и тут же начинает толкаться в живот. Никита нависает над ними, удерживая себя на руках. Он уже на грани, дышит тяжело, страшно, словно загнанный зверь. Илья, наоборот, тихий, он утыкается Соло в шею и очень осторожно прикусывает. Отчего Соло снова неожиданно пробирает. Он физически не может кончить еще раз так быстро, но услышав рычание Никиты, почувствовав финальные толчки, возбуждается еще сильнее. Никита с силой толкается в последний раз, теплая сперма тут же протекает и попадает на Соло – его выгибает. Он почти. Илья трахает его живот быстро, жадно, уже просто дроча об него, используя. И догоняется быстро, обмякает с тихим на грани слышимости стоном, моментально став невероятно тяжелым.
Пауза, повисающая следом, внезапно слишком напряженная. И тогда Соло хлопает Илью по бедру, а другой рукой пихает все еще нависающего над ними Никиту.
- Если вы оба немедленно не подниметесь, я утону в вашей сперме, - сообщает он, и напряжение начинает понемногу спадать. Вместе с презрительным фырканьем Никиты «слабак!», вместе с улыбкой Ильи, уверенного в том, что он ее спрятал, уткнувшись Соло в шею.
- Илья, ты меня не только обкончал, но еще и обслюнявил. Знал бы, что ты такой щенок, давно подарил бы косточку, - частит Соло, пытаясь выбраться. Никита хохочет неожиданно открыто и тепло. Наверное, так он смеялся в детстве, до того, как стал монстром. Илья что-то беззлобно бормочет на русском – не разобрать – и скатывается на постель. Он лежит между ними, закинув руки за голову, совершенно не стесняясь своей наготы. Выглядит довольным и спокойным, без каких-либо признаков угрызений совести или раскаяния.
Соло думает, что Никита знал, о чем говорил. Они встречаются взглядами, и Никита едва заметно кивает. Потом наклоняется к Илье и целует в сомкнутые губы.
Все трое молчат, пока он одевается и, больше ни разу ни взглянув на них, уходит. Оставшись вдвоем, некоторое время они лежат рядом, не касаясь друг друга, затем Соло поворачивается и целует Илью в плечо.
- Никита тебя любит, - зачем-то говорит он, хотя собирался сказать совершенно другое.
- Я знаю, - просто отвечает Илья, поворачивается, обнимает рукой за живот, прижимаясь всем телом, и трется бедрами.
- У тебя стоит, - констатирует Соло очевидное.
Не то чтобы он собирался предъявлять претензии. Просто сначала неплохо бы принять душ. Сперма, которую Илья размазал по бедрам, животу и даже по груди, высохла и стянула кожу. Сначала душ, а потом снова секс – для закрепления результата. Пометить территорию, застолбить права на собственность, что бы там ни думали о ней коммунисты. Соло предпочитает надежные инвестиции, а главное – полную гарантию на права владения. Права ему передали, осталось только забрать собственность себе.
И вдруг осознание того, что все закончилось, и все только начинается, настигает Соло, накрывает с головой, застает врасплох, роняет навзничь, перехватывая горло. Он хочет спросить про Никиту, про их отношения, про то, о чем они говорили тут без него, про то, что будет с ними дальше, но молчит. Вместо этого, наконец, начинает говорить Илья:
- Иногда нужно… - голос хриплый, и вдруг срывается. Илья замолкает, пережидает пару секунд и продолжает: - Я ведь теперь не отпущу.
Соло ждет продолжения, но его нет. И тогда отвечает:
- Да я вроде уже никуда и не тороплюсь.
А когда Уэверли спросит, он честно скажет, что заменить, даже в случае необходимости, одного брата другим – невозможно. Они слишком разные, подмену обязательно заметят. Пусть Никита остается в Союзе. Он там нужнее.

[скрытный товарищ]

автор, прекрасно написано, ничего лишнего, никаких ненужных рефлексий. хорошо кинкануло. никита получился верибельный, илья на его фоне теперь выглядит ромашкой)) но чертовски жаль, что вы не поцеловали близнецов друг другом))

спасибо, заказчик

п.с. извините, не умею писать вразумительные отзывы, но мне понравилось

[LeeLana]

вы не поцеловали близнецов друг другом))

им нельзя
только через Соло другого

спасибо, автор, это реально гипнотизирует и затягивает черт знает куда
но передача собственности - это просто нечто

[arlit]

Как же я ждала исполнения этой заявки! Тройнички такого плана - мой дичайший кинк.
Автор, спасибо огромное, вы не разочаровали. И отдельная благодарность за то, что помимо горячего порно, вы ярко прописали брата Ильи - персонаж получился очень живым. Я в восторге

[скрытный товарищ]

им нельзя

а интрафеморальный трах, значит, можно?))

[LeeLana]

скрытный товарищ,

а интрафеморальный трах, значит, можно?))

я не автор, но если бы я такое писала, то да - так им можно было бы)

впрочем, про "нельзя" - тоже мое частное мнение, которое к мнению автора не имеет отношения.
простите, поспешила высказаться раньше автора

[скрытный товарищ]

прочем, про "нельзя" - тоже мое частное мнение, которое к мнению автора не имеет отношения. простите, поспешила высказаться раньше атора

да ничего страшного)) фик все равно хорош, безотносительно наличия отсутствия в нем близнецовского поцелуя))

[скрытный товарищ]

Дорогой заказчик! Да, автор, когда фик уже был написан, автор понял, что ОТП все-таки пролез сквозь твинцест)) Ну и твинцест, пожалуй, вышел односторонним, да)) Это все ОТП виноват)) Но поцелуй братьев все-таки имеется, хоть и не совсем полноценный)) В конце, перед самым уходом Никиты)

Соло думает, что Никита знал, о чем говорил. Они встречаются взглядами, и Никита едва заметно кивает. Потом наклоняется к Илье и целует в сомкнутые губы.

Илья вышел таким наверное потому, что рядом с психопатом любой нормальный человек будет ромашкой. На самом деле я держала в голове историю их отношений, вполне потянувшую бы на макси. По идее имелось в виду, что Никита, всю жизнь страхующий Илью, на самом деле чертовски зависим в своей больной, оголтелой, неуправляемой и безумной любви к Илье. А Илья очень привязан к брату, тот и правда его якорь, но чувства у него все же другого рода. Это история из детства, связана и с потерей отца и с отношением к матери. Если бы не писала ПВП, наверное, тут можно развернуть хорошее такое макси.
Никита, конечно, монстр, но Илья все же сильнее, потому что позволяет брату (и только ему) проявлять свою силу, заботу и любовь. Теперь, возможно, еще Соло позволит)
Спасибо, я рада, что вам понравилось
LeeLana, У автора кинк на собственность
Спасибо
скрытный товарищ, LeeLana
По поводу братского поцелуя. Не то, чтобы им нельзя)) Просто полноценно не случилось. Так бывает, пишешь текст, а герои проявляют характер. Я не против, тем более, что твинцест - это бешеный кинк)) И автор настаивает, что поцелуй, все-таки есть))
arlit, Никита вдруг сам обрел плоть и кровь)) Я когда начинала писать, вообще думала будет короткий ПВП-шный драббл, а Никита вдруг захотел показать характер. Я вот совсем не при чем))
Спасибо большое

автор

[скрытный товарищ]

автор, вы чудо!
по всем кинкам! просто по всем! и ОТП и отношения братьев и ревность и жажда обладания. Люблю вас страшно и неистово.
чувственно, сильно, сокрушили и потопили в атмосфере. Еще раз спасибо!

[скрытный товарищ]

концовка.
спасибо за исполнение

[скрытный товарищ]

Если бы не писала ПВП, наверное, тут можно развернуть хорошее такое макси.

автор, отдельное спасибо, что не стали делать из этого вип. если захотите написать еще и просто твинцест, я буду счастлив))

заказчик

[скрытный товарищ]

скрытный товарищ,

в 16:34

Спасибо, автор очень счастлив
скрытный товарищ,

в 16:41

концовка.

Мне кажется, у Ильи и Соло все будет хорошо, ну а Никита... Он тоже справится)) Будем верить))
Спасибо
Дрогой заказчик, у меня и мысли не было о випе))
Твинцест - большой кинк. если собирусь, кину в этот же тред. Спасибо вам еще раз за заявку

автор

[arlit]

Твинцест - большой кинк. если собирусь, кину в этот же тред.

Автор, вдохновения вам. Если вы это напишите, буду безумно рада

[скрытный товарищ]

концовка.
Мне кажется, у Ильи и Соло все будет хорошо, ну а Никита... Он тоже справится)) Будем верить)

я за никиту и переживаю. в то, что у ильи и наполеона все будет ок, не сомневаюсь.

[скрытный товарищ]

автор, вы котик вы мне сейчас так додали, просто нет таких слов охуенный Никита, прекрасный от и до! за юст к илье отдельное спасибо! в небольшой истории целая жизнь и такие характеры и нца на которой я сгорела

[muxoe_kuco]

обожаю твинцест, а этот очень горячий и кинковый!!!!
ну и два Арми Ильи - это вообще всегда лучше, чем один))))))0
спасибо, Автор!!!
получился прекрасный новый персонаж, со своим характером, историей и будущим!
Автор, напишите про них то самое макси, пусть не здесь, пусть потом. Но это же шикарная тема!!!

[Squirry]

Невероятно кинковый твинцест - именно в силу оставшейся за кадром, но проступающей сквозь строки предыстории. Такие болезненные отношения. Я тексты про близнецов всегда с опаской открываю, т.к. у меня есть персональный твинцест-сквик на нередко встречающийся вариант "бодро и привычно трахающиеся зверушки", как бы эстетичен и красив ни был видеоряд происходящего, но тут меня с первых же абзацев заворожило очевидное выпадение их взаимоотношений за рамки всех возможных стереотипов.
Это...ну очень круто написано. Агент Курякин, раздвоишись, словно стал в два раза реальнее, чем в кино.

[скрытный товарищ]

arlit, Спасибо большое
скрытный товарищ,

в 21:36

Мне кажется, такие как он не ломаются. Он справится. Да и Илья его не бросит, потому что любит и братские чувства никто не отменял. Думаю, у Никиты тоже все будет хорошо, у него звериная выживаемость))
скрытный товарищ,

в 22:58

Спасибо)))) Я тоже влюбилась в Никиту, пока писала, хотя он довольно сомнительная личность)) Но он любит Илью, а это главное) Ну или как минимум, это очень важно))
muxoe_kuco,

ну и два Арми Ильи - это вообще всегда лучше, чем один)

Как в том анекдоте: "А два раза - это два раза")))))

Автор, напишите про них то самое макси

Ну прямо макси не обещаю, но может быть приквел... историю их в Союзе в юности. Может быть))
Спасибо
Squirry,

в силу оставшейся за кадром, но проступающей сквозь строки предыстории

Сначала я хотела просто написать ПВП, но потом поняла, что не могу, нужен обоснуй. И в голове сложилась их история и только после этого я села писать фик. Ее, истории, тут практически нет, но она была в голове, потому, наверное, есть отголоски в тексте))

но тут меня с первых же абзацев заворожило очевидное выпадение их взаимоотношений за рамки всех возможных стереотипов.

Спасибо это просто невыразимо приятно! Я очень рада, что получилось

автор

[Зимний фейрверк]

Никогда не хотел читать твинцеста, зашел случайно.
Никита и Илья получились настолько потрясающие, что мне захотелось их историй едва ли не больше, чем Ильи и Соло.
Честно, мне кажется, Соло даже немного потерялся на фоне Ильи и Никиты, и того, как один другого любит, и как другой его любит - по-другому.
Простите, что сбивчиво, очень много впечатлений и эмоций.
Просто хочу сказать огромное спасибо за такое исполнение и Никиту.
Иррационально надеюсь, что этот пейринг еще не раз всплывет, потому что отпускать такого Никиту кажется нереальным. Они с Ильей составили какой-то невероятный, фантасмагорично и киноково-болезненный прекрасный тандем.
Короче, браво.

[скрытный товарищ]

Зимний фейрверк, Я вас люблю Спасибо

Никита и Илья получились настолько потрясающие, что мне захотелось их историй едва ли не больше, чем Ильи и Соло.

Это так здорово, особенно, учитывая, что ОТП все-таки вылез, но я очень старалась написать именно твинцест.

и того, как один другого любит, и как другой его любит - по-другому.

Так и есть этот момент неожиданно кинканул, хотя он и не самый веселый в истории братьев)

Иррационально надеюсь, что этот пейринг еще не раз всплывет, потому что отпускать такого Никиту кажется нереальным.

Мне тоже неожиданно полюбился Никита, и не хочется его отпускать. Очень может быть, что я еще вернусь теме братских отношений))

автор

[it is not your fucking deal]

Автор, просто вау! Для меня Илья стал намного безобиднее, если сравнить с Никитой. От этого брата просто мороз по коже, он сделает то, что обещал и то, что не сказал, а подумал. Соло желаю быть верным однолюбом, потому что если его раньше вычислит Никита, то все
Очень горячая сцена в номере, взаимодействие между братьями просто Я честно не поняла, как Илья решился переспать с Никитой, если до этого у них не было таких отношений. Мне очень жаль Никиту, ведь у Ильи есть его свет, а Никита его уже потерял.
Спасибо!

[Зимний фейрверк]

скрытный товарищ, Мне тоже неожиданно полюбился Никита, и не хочется его отпускать. Очень может быть, что я еще вернусь теме братских отношений))
даже не знаю, как сказать, чтобы отразило. Этого события просто стоит ждать. Вот честно, буду отдельно сидеть и ждать это дело, да.

буду ждать вашего деанона всеми фибрами души, если он будет. Надеюсь, что да, очень хочу знать вас в аватарку и следить за вашими текстами.

[axinya]

Илья смотрит. Потому ли что Никите трудно отказать, потому ли что отказывать не хочет или потому что ему самому нужно смотреть на Соло – непонятно. Но хочется думать, что взгляд из-под полуопущенных длинных ресниц, вдох из под приоткрытых припухших губ, едва заметный легкий румянец на обычно бледных скулах – все это для Соло. Раскачиваясь под мощными, резкими толчками, Илья, кажется, начинает уплывать. Обычно ясный жесткий взгляд затуманивается, и это зрелище – самое фантастическое из того, что доводилось видеть Соло в своей жизни. Как Илья теряет контроль. И когда Соло догадывается наконец посмотреть вниз, видит, что Никита всего лишь трахает брата между ног, трется членом меж плотно сведенных бедер.

Соло вдруг ошпаривает горячей волной, а затем окатывает холодом понимания. Никита не решился на последний шаг, даря эту возможность или, сказать точнее, привилегию стать по-настоящему первым именно ему.

ох автор ну как же так! ну бля разве так можно издеваться над людямииии это был облом года как ты мог?
на самой-самой высшей точке..

но вообще текст очень крут, контраст между братьями, их характеры через внешнее прописаны суперски. и как в этом треугольнике их эмоции, всех троих рикошетят, отражаются
но с твинцестом мощно ты обломал. нельзя так - поманил вкусным и запретным раздразнил и отобрал
но всё равно спасибо

[marina_ri]

Автор, очень сильно. психологично, ярко, болезненно-горячо, с совершенно живыми героями и болезненной любовью.
прекрасно-безумная вещь. Спасибо!

[Anarda]

прекрасный и завораживающий текст
спасибо!

[скрытный товарищ]

Мне кажется, такие как он не ломаются. Он справится. Да и Илья его не бросит, потому что любит и братские чувства никто не отменял. Думаю, у Никиты тоже все будет хорошо, у него звериная выживаемость))

автор, простите, что распизделся. просто я может не очень понял, но получается, что у Никиты односторонние чувства, а это хуже нонкона ужасно. И я представляю себе этот приквел, и это вообще тоска и тлен.