читать дальшеЭто другая жизнь - не война и не мир после войны, - в которой холодно, иногда страшно, иногда забавно и почти всегда мерзко. ЦРУ не занимается искусством в его принятом понимании - только искусством войны, по большей части скрытой. Соло предпочел бы вернуться на войну - там тоже было холодно, страшно, мерзко, но вместе с этим война оставляла ему возможность быть самим собой. А сейчас у него был весь мир - и в этом мире самоуважение стало роскошью, которую ЦРУ не сочло нужным ему позволить. Он сам не заметил, как главным инструментом достижения цели стало его тело. Он улыбался открыто и искренне, почти как раньше, очаровывая женщин - молодых и не очень, умных и не очень, красивых и не очень, опасных и не очень, - и постепенно его собственный интерес к женщинам, не обусловленный приказом от тех, кто считал себя, да и был ими, его хозяевами, угасал. Он соблазнял женщин и помимо своих заданий. Всегда молодых, красивых и не очень умных - на женщин с мозгами у него уже не хватало ни сил, ни интереса. Он доказывал себе снова и снова, что все еще имеет право выбора, а с его очарованием этот выбор будет широким всегда, но мимолетные встречи, которые даже нельзя было назвать романами, становились все более редкими и все более напоминающими отрепетированный спектакль, где у каждого своя вызубренная роль. Были одни и те же фразы, одни и те же жесты, одни и те же ласки, и когда он понял, что не отличает лицо женщины, что была с ним сегодня, от лица той, что была с ним вчера, он даже не испугался. Ему становилось все равно - и с каждым днем это пугало его все меньше и меньше. Иногда ему снилась Виктория. Безупречно красивая даже в разгар их постельной встречи - секс сам по себе волновал ее гораздо меньше собственной идеальной внешности, и она лежала под ним полным собственного достоинства идеалом и улыбалась. А потом ее улыбка начинала расползаться, стягивая за собой кожу с лица, и через несколько секунд оставались лишь кости, едва прикрытые разодранной плотью. Он просыпался в холодном поту и заставлял себя лежать спокойно и дышать размеренно, и усилием воли удерживал себя от того, чтобы включить свет. И ему удавалось скрывать свои кошмары, а потом их с Ильей засунули в крошечную конспиративную квартиру, где не было двух спален, и он проснулся, и вслед за ним проснулся Илья и понял. Не про Викторию - про кошмары. Соло сам не знал, что было хуже - что Илья включил свет, и Соло ощутил за это благодарность, потому что сердце колотилось, и он не мог продышаться, или что теперь ему придется все рассказать. Не пришлось - Илья поднялся и сел рядом с ним на кровать. И Соло ничего не пришлось объяснять - Илья и так все понял. Соло не смог не спросить: - А тебе никогда не снится прошлое? Те, кого ты убивал? Так ему показалось правильно - если ему самому снятся те, с кем он спал, Илье должны сниться те, кого он убивал. Илья качнул головой. - Нет. Мне редко снятся сны. - И ты не боишься, что когда-нибудь они к тебе придут? При свете дня он бы первый назвал этот вопрос чушью. Но сейчас, когда за пределами неровного круга света от ночника лежала тьма, и сердце все еще колотилось, и лицо Виктории еще не ушло в забытье, ему показалось это правильным - спросить про чужую смерть. Илья не стал над ним смеяться. - Не боюсь. Я убивал только тех, кто этого заслуживал. - И это только твоя работа? Илья слегка наклонился, и его светлые глаза показались Соло почти черными. - Нет. Это моя жизнь. Через секунду Соло понял, что Илья произнес это на русском. И от этого ему снова стало страшно - но по-другому. Это был не его мир - для этого мира в нем самом было еще слишком много жизни. Он не хотел войну и война не хотела его - ей больше нравились такие, как Илья, - но у них обоих не было выбора. Как ни парадоксально, выбор был только у Ильи - и он его сделал. И ни о чем не жалел. А Соло хотел жить, хотел, чтобы вокруг были красивые женщины и красивые мужчины, предметы искусства и роскошные машины, чтобы любая проблема решалась всего лишь деньгами, и можно было забыть, наконец, про ту войну и просто наслаждаться жизнью. Но теперь вокруг него была та жизнь, которую он не выбирал, но которую выбрал Илья, - и они были связаны, и выхода у Соло больше не было. ЦРУ никогда его не отпустит, даже когда закончится срок, и остается только идти вперед. Илья глянул на него еще раз и стал подниматься. И Соло обхватил его за плечи и притянул к себе. Ему не хотелось заниматься сейчас сексом, но от мысли остаться одному - пусть Илья и ляжет всего в метре от него, кровати почти сдвинуты, - вновь навалился страх, и он готов был использовать свое тело, лишь бы Илья остался с ним. В конце концов, это было уже привычно. На следующем этапе ему должно было начать это нравиться. Он вложил в поцелуй всю отточенную до полного внутреннего безразличия страсть, и Илья отвечал, и все должно было пойти, как обычно, - безликий механический секс, выглядящий как безудержная страсть, концентрация на том, чтобы было хорошо партнеру, а не себе, потому что все это только работа, а не жизнь, и Соло отчаянно не хотел, чтобы его работа стала его жизнью, - а потом Илья оторвался от него и усмехнулся в губы: - Не надо так со мной, Соло. Я не задание, чтобы под меня ложиться. Это было больно. Но если бы это действительно было задание, он бы разыграл сцену, главной фразой в которой была бы "Это унизительно!". Как можно подозревать его в фальшивой страсти к такой неотразимой женщине?! Илья не был женщиной и не был его заданием. Больно было по-настоящему. И унизительно тоже по-настоящему. И Соло так давно не испытывал искренних чувств, что накатившие ощущения показались ему новыми. Словно он не испытывал их никогда в жизни, и сейчас ему открывался новый мир. В этой жизни, возможно, и не испытывал. Последние искренние ощущения остались там, между войной и ЦРУ, а теперь они возвращались, и вместе с ними приходила благодарность за них - абсурдная и нелепая, но она была, и Соло цеплялся за нее и миллиметр за миллиметром вытаскивал себя из проклятого замкнутого мира кошмаров и людей без лиц. Он все еще держал Илью за плечи, и Илья позволял держать себя, а потом внезапно сбросил руку, и Соло лишь чудом удержал себя от того, чтобы вцепиться в Илью и сделать что угодно, лишь бы тот остался с ним. Ему не пришлось - Илья подвинул его и лег рядом. Кровать была узкая, и им пришлось прижаться друг к другу, но так было лучше, чем секс. Почти идеально. Идеалом было бы, если бы Соло не был нужен Илья, чтобы жить и чувствовать себя живым. Но идеалов не существует - ни в этом мире, ни в прошлом. Это немного равняет оба мира и позволяет не так сильно сожалеть о прошлой жизни. Туда все равно уже не вернуться. Когда нет пути назад, остается только идти вперед.
Во многих фиках часто забывают о Соло) о его чувствах и страхах. Нет, они конечно есть, о них пишут. Но Ваши, автор, самые настоящие, те, в существование которых я верю. За это Вам огромное спасибо. Написано прям под кожу)
те, у кого есть сердце, просто не умеют его готовить
очень здорово. Не надо так со мной, Соло. Я не задание и благодарность за вызванный искренний стыд очень остро и хорошо легли. Весь текст вообще очень понравился. Жаль, что такой короткий,но спасибо, что он есть. Хорошо так, ага.
Это просто... Нет слов То, что нужно. Долго хотела что-нибудь на тему, что Наполеону не нравится использовать свое тело, как инструмент для удовлетворения цели. И это получилось прекрасно. Спасибо, автор
Это просто... Нет слов То, что нужно. Долго хотела что-нибудь на тему, что Наполеону не нравится использовать свое тело, как инструмент для удовлетворения цели. И это получилось прекрасно. Спасибо, автор
-
-
13.11.2015 в 22:07читать дальше
-
-
13.11.2015 в 23:05-
-
13.11.2015 в 23:15-
-
14.11.2015 в 00:17Особенно это:
- Не надо так со мной, Соло. Я не задание, чтобы под меня ложиться.
-
-
14.11.2015 в 01:12-
-
14.11.2015 в 01:14Весь текст вообще очень понравился. Жаль, что такой короткий,но спасибо, что он есть.
Хорошо так, ага.
-
-
14.11.2015 в 09:03-
-
14.11.2015 в 12:49Огромное спасибо за комментарии, мне очень приятно, что понравилось!
-
-
14.11.2015 в 20:22-
-
14.11.2015 в 21:18Кратко, точно, до мурашек.
Браво!
-
-
15.11.2015 в 16:44**Натали**, спасибо большое)))
-
-
16.11.2015 в 00:47То, что нужно. Долго хотела что-нибудь на тему, что Наполеону не нравится использовать свое тело, как инструмент для удовлетворения цели. И это получилось прекрасно.
Спасибо, автор
-
-
16.11.2015 в 00:48То, что нужно. Долго хотела что-нибудь на тему, что Наполеону не нравится использовать свое тело, как инструмент для удовлетворения цели. И это получилось прекрасно.
Спасибо, автор
-
-
21.11.2015 в 21:42