[ваш дядя]

4.9. Илья - молодой преподаватель. Соло - студент, который прикола ради на спор решил соблазнить нового преподавателя
+ Наполеон/Илья, университетское!АУ, в котором молодой Илья влюбляется в преподавателя Наполеона. Таймлайн - 60ые.

@темы: не выполнено, 4 тур, Илья Курякин, Наполеон Соло

Comments

[скрытный товарищ]

Илья потоптался на коврике, скинул ботинки, в два шага пересек комнату и присел у стола, спиной к окну. Ноги вытянул, каким-то чудом умудрившись при этом не сверзнуться с колченогой табуретки. Куртку расстегнул наполовину. Кепку снимать не стал. Поджал губы, сообщил:
— У тебя тут уютно.
Радости в его голосе было ровно столько, сколько уюта в общажной комнатушке, выделенной в личное пользование приезжему студенту. Наполеон убрал пальто в шкаф, повесил пиджак на спинку стула, включил чайник и сунулся в холодильник. Спросил невпопад, просто чтобы прервать паузу:
— А ты сам откуда родом?
— Отсюда, — ответил Илья и снова замолчал.
На поставленную на стол тарелку покосился с интересом. Поковырял рис вилкой, подцепил кусочек курицы, отправил в рот.
— Вкусно, — похвалил, — только пахнет почему-то носками.
— Это трюфели, — фыркнул Наполеон.
— Серьезно?
— Нет, конечно. На кухне неделю назад муравьев морили, с тех пор запашок остался.
Илья вскинулся, как водой окатил удивленным взглядом. Прожевал, сглотнул и вдруг захохотал, забавно морща нос и звонко ударяя ладонью о колено. Наполеон замер ошарашенно, осторожно опустился на стул напротив, впитывая низкий вибрирующий смех, отмечая, запоминая озорные морщинки в уголках глаз, раскрасневшиеся от мороза скулы, обветренные губы, едва заметные пятнышки веснушек на щеках. Илья затих так же внезапно, как начал, уткнулся в тарелку, с энтузиазмом ковыряя ризотто, мазнул виновато синевой из-под ресниц, отрывисто спросил:
— Что?
Наполеон пожал плечами, откинулся на спинку стула и устало прикрыл веки. «Подмена цели средством», — привычно протянул внутренний голос. Раскапывать вдвоем машину, доедать напополам вчерашний ужин. Стоило, наверное, прямо сейчас достать мобильный, сделать фото на память. Эдику и компании этого бы хватило. Вот только совершенно отчетливо — собственнически — не хотелось ни с кем делиться — моментом новообретенного спокойствия, теплым и щекотным ощущением связи, хрупким флером взаимопонимания. Не хотелось ни с кем делиться Ильей.

За окном висела звенящая невозможная тишина. Снега не было, над дорогой, над тротуарами, над крышами домов плыл туман. Зимой, только подумайте… Золотящееся в свете фонарей облако густело и клубилось, объедая ветви деревьев, клеточки парковки, детскую площадку вдалеке. Илья запнулся на середине фразы, замолчал, обрывая гомерически смешную историю про купленный на энергомаше диплом с чертежами деревянного отопительного котла, извернулся на своей табуретке, вытянув шею и зачарованно всматриваясь в желтоватый кисель за стеклом. Сказал:
— Завтра похолодает. Все деревья инеем схватятся, будет красиво, как в сказке. У вас в Майами такого не бывает, небось.
Наполеон улыбнулся рассеянно, машинально сдвинул руку, почти коснувшись пальцами ребра ладони Ильи. Спросил:
— И что с котлом? Тот парень защитился? Никто не заметил, что штриховка под дерево?
Илья замешкался, отвернулся, как будто нехотя, от окна, сдвинул локоть, нечаянно накрывая пальцы Наполеона своими. Ехидно усмехнулся.
— Декан заметил. Встал посреди защиты и спокойно интересуется: «Кто научный руководитель?» А ему этак осторожно отвечают: «Вы, Рудольф Александрович, и ваша подпись на титульном листе». А он, представляешь…
Рука напряглась, дернулась в сторону, оставляя прохладное эхо прикосновения. Илья уставился в противоположную стену, как будто прислушиваясь к чему-то.
— У тебя пальцы ледяные, — пробормотал Наполеон, — дай сюда, я согрею, — и будто на нож напоролся на растерянный прищур синих глаз. Илья шумно втянул воздух, задержал дыхание, резко выдохнул, приходя в себя. Моргнул и как будто дверь захлопнул, отрезая все эмоции разом. Поднялся, рассеянно кивнул, подхватил с дивана куртку, не глядя сунул ноги в ботинки, коротко и бесцветно попрощался и вышел.
Наполеон прильнул к стеклу. Крошечный силуэт выскользнул из подъезда и почти сразу растворился в тумане. В телефоне лежала смс от Оли с адресом арендованного под студенческий безразмерный фуршет зала. Информер погоды пророчил жутковатое «минус пятнадцать» к ночи. В голове вертелось, что после недели окучивания намек, кажется, наконец был понят. И что легче от этого никому не стало.

tbc

[Squirry]

А отличная у Илюхи подборочка - то Калугин, то Медведев... Если это именно та "Не заходи за черту", а не какая-нибудь другая. Тоже, кстати, прямо эпиграфом можно ставить)

— Вкусно, — похвалил, — только пахнет почему-то носками.— Это трюфели, — фыркнул Наполеон.— Серьезно?— Нет, конечно. На кухне неделю назад муравьев морили, с тех пор запашок остался.

)))
А институт - прямо как с моего родного института списан. И архитектура, и планировка помещений, и контингент, и байки...
И уже совсем не смешно. Совсем не смешная история уже,

после недели окучивания намек, кажется, наконец был понят. И что легче от этого никому не стало.

Очень в настроение кусок попал. Просто вот ... эх. Здорово. Очень понравилось.

[Мойра*]

не устаю восхищаться городу за окном повествования. Мне кажется, выгляни я сейчас в окно и тоже увижу желтоватый туман , искрящийся и плывущий в свете фонарей.)))И отношения этих двоих, как туман. Вроде бы есть что-то, а вроде и нет ничего.Все то плывет в каком-то невнятном мареве, а то проступает четко и ощутимо прямо перед носом и не деться никуда от этого. Несет куда-то обоих и кажется Наполеон еще не очень понимает куда.

[Ulna]

спасибо!

[скрытный товарищ]

Squirry,

А отличная у Илюхи подборочка - то Калугин, то Медведев... Если это именно та "Не заходи за черту", а не какая-нибудь другая.

- это та самая. И, есть подозрение, когда доковыряю текст, нужно будет собрать Илюшину подборку в полном объеме на диск и кататься под нее))))

А институт - прямо как с моего родного института списан.

- это потому что он списан с моего родного плюс с кучи рассказов знакомых и знакомых знакомых об их вузах. Памятуя как тесен мир, не удивлюсь, если среди этих самых рассказов было что-то и о вашем институте))))

И уже совсем не смешно.

- ага. Мне тоже(( Печаль и боль((

Мойра*, ыыы, спасибо за такие красивые слова))

Несет куда-то обоих и кажется Наполеон еще не очень понимает куда.

- я б скорее сказала, что Наполеон понимает с самого начала, но при этом с самого начала к этому не готов. В смысле, понимать в теории - это одно, а окунуться в это - совсем другое.

Ulna, и вам спасибо))

а.

[muxoe_kuco]

Оу, какое интересное продолжение! Уже оба начали что-то понимать, правда, теперь не понятно, что делать дальше))

[Ren Strangel]

Спасибо за продолжение!

[Мойра*]

скрытный товарищ,

я б скорее сказала, что Наполеон понимает с самого начала, но при этом с самого начала к этому не готов. В смысле, понимать в теории - это одно, а окунуться в это - совсем другое.

Ну да, голова-то у него быстро сообразила, а вот остаться не вовлеченным в процесс кажется не выходит. Но он же должен был представить фотку совместного похода куда-нибудь, а не хоум-видео. Зачем ему было Илью прям уж охмурять? достаточно наверное подружится. Или "Остапа понесло" ?)))

[скрытный товарищ]

Мойра*, да по сути ему бы хватило сфоткать Илью в машине в первый вечер. В смысле, "я уболтал Угрозу отвезти меня до дома". Просто это ему показалось неспортивным. Вариант "я притащил Угрозу в общагу и кормил вчерашним рисом с тараканами" тоже подходил более чем. Но там уже, видимо, действительно понесло))))

muxoe_kuco, Ren Strangel, спасибо))

а.

[Мойра*]

скрытный товарищ, знаете, дорогой автор. Вот подобного рода ромкомы, они как-то всегда предсказуемы и все знают, что должно быть, но при этом как же здорово каждый раз натыкаясь на этот сюжет следить как у них все разворачивается, как люди учатся доверять, как не желая того окунаются в отношения и они становятся дороже всех споров, курсовых и прочей лабуды. В вашей истории все только началось и я прям смакую каждый кусочек))

[Squirry]

скрытный товарищ, ох, да, чувствую, что идея сделать фанмикс здесь более чем актуальна. Я вообще к фанмиксам как жанру равнодушна, но здесь именно ,,то, что слушает персонаж в машине,, ;совершенно убойная доп.характеристика личности получается.

[NikaDimm]

Весь день кручу "Не заходи за черту"

А ты - как и здесь - золота пчела,
Ты навстречу, и мне светлей,
И вот только клочок твоего крыла
На моем лобовом стекле...

Отложи сожаления до утра,
Да и было б жалеть о ком,
Если я лишь вольфрамовая искра
Над твоим золотым виском...

Жалко их и страшно за них. Питер и универ уж больно реально описаны. А в реальном мире - увы, это не кончится and lived happily ever after. Хотя очень хочется красивой романтической сказки

[NikaDimm]

Ты приходишь каждый день в одно и то же место, дожидаясь своего лиса. Пролетает неделя — и он тоже начинает ждать тебя. Ты подсаживаешь его, как на наркотик, на свое общество, взращиваешь, лелеешь и укрепляешь взаимозависимость, замыкаешь его мир на себя. И, пожалуй, тут стоит вспомнить об ответственности, о морали, о неэтичности споров на «приручение». Что ж, они аморальны, это не новость. В какой-то мере они подлее и жестче пресловутого скоростного соблазнения. Но есть одно крошечное «но», которое, если и не оправдывает их в полной мере, то хотя бы привносит в них некоторое подобие справедливости: заключая пари на чужую привязанность, ты не можешь не привязаться сам. Добиваясь чужой любви, ты не можешь сам не влюбиться.

Вспомнилось по ассоциации


***
Утро в росе на солнечной полосе, птицы над лесом с песнями гнезда вьют.
Лису сказали, что приручают всех, избранных – приручают и предают.
Лис истомился, ждал – ну скажи, когда? Возле норы следы – это он следил,
как на рассвете маленькая звезда встала на Млечный путь и сошла с пути.
Лис приникал к земле, обыскал весь лес – каждый сырой овраг и замшелый пень.
Мальчик сидел на старом сухом стволе. Лис, замирая, слушал, как мальчик пел.
«Вот он пришел ко мне и другого нет. Вот я лежу у ног, сторожу его.
Я на земле прождал его столько лет, что рассказать уже не хватает слов.
Мальчик мой слишком солнечен, чист и юн, что-то поет на сказочном языке.
Избранных – приручают и предают. Кто из нас будет кем?».

Голос у мальчика звонок и взгляд лучист – маленький принц, лелеять и целовать.
Мальчик смеется: «Не я тебя приручил, не мне тебя предавать»

***
Как бы тебе объяснить, хороший?.. Весна попадает в дни, как будто на небе хмельные боги играют в огромный дартс. Люди, пронзенные стрелами – скоро ты станешь одним из них. Каждый, кто должен быть предан, встречает того, кто его предаст.
Как бы тебе объяснить?.. Не больно, если стрела внутри. Но вынимаешь ее – и сразу чувствуешь пустоту. Ты походи пока с ней, хороший, пусть она там горит. Боги считают свои победы. Слуги сигнала ждут.
Как бы тебе объяснить?.. Однажды выйдут запасы стрел. Боги уронят платок на землю, солнечный острый луч… Знак может быть любым. Неважно, что ты понять сумел. Важно, что слуги заметят знаки и заберут стрелу.
Как бы тебе объяснить?.. А впрочем, ты осознаешь сам. Где-то над миром хмельные боги играют в огромный дартс. Скоро закончатся стрелы, сказки и прочие чудеса.

Ведь каждый, кто должен быть предан, встречает того, кто его предаст..

[скрытный товарищ]

NikaDimm, блин, теперь автор сидит в слезах и соплях и страдает ((( Называется, села писать ромком (((
Если серьезно, то изначатьно эта история именно ромком, там достаточно глупая "шпионская" составляющая (которая начнется только к пятой части) и неизбежный хэ, который обусловлен сюжетом и композицией, но не слишком вписывается в русреал. Хотя, ну... кто знает))) В общем, к чему это я... к тому, что все не настолько плохо. Я имею в виду, "настолько" все будет плохо к концу седьмой части, но потом все обязательно будет хорошо. Обещаю.
А еще при всей моей любви к Медведеву, вынуждена признать, я не понимаю где-то половину его текстов. Какое-то подобие смысла в двух процитированных строфах я уловила только перечитав их. А если выкинуть из "Не заходи за черту" все, что требует дополнительного вникания, то останется вполне бодренький мотивчик, первый куплет и строфа про "нарушение границы", и в комплексе они вполне вписываются в мою концепцию ромкома))

[Княгиня Ольга]

Боже мой, так прекрасно... Уже предчуствую, каким наслаждением будет сесть и прочить все целиком. Стиль, слог, герои - все выносит мне мозг.

Декан заметил. Встал посреди защиты и спокойно интересуется: «Кто научный руководитель?» А ему этак осторожно отвечают: «Вы, Рудольф Александрович, и ваша подпись на титульном листе». А он, представляешь…

Не могу отделаться от желания узнать - а он что?
скрытный товарищ,

и неизбежный хэ, который обусловлен сюжетом и композицией, но не слишком вписывается в русреал. Хотя, ну... кто знает)))

Мы не переживем, если этого ХЭ не будет! Поэтому на русреал не обращайте внимания!

[NikaDimm]

скрытный товарищ,

это прекрасно, что ромком и хэппи-энд. Я, наверное, перечитала в поледнее время несчастных любвей либо с ходящими кругами Наполеоном и Ильёй, либо со смертью одного из них на задании, либо с отзывом Ильи из АНКЛ навсегда. И даже то, что это англофандом и в советскую реальность он попадает одной деталью из десяти, не спасает. А у вас такие точные, такие реальные и выпуклые описания, что оно вот так сработало: в этом настолько реальном мире что их ждёт?..

неизбежный хэ, который обусловлен сюжетом и композицией, но не слишком вписывается в русреал

Неизбежный хэппи-энд – великолепен! Пишите, пишите, пожалуйста пишите.

А знаете, я даже, мысленно перебрав всех-всех своих знакомых, вспомнила один случай, когда реальная история закончилась (вернее, продолжается уже много лет) хэппи-эндом.

[Княгиня Ольга]

NikaDimm,

вспомнила один случай, когда реальная история закончилась (вернее, продолжается уже много лет) хэппи-эндом.

А рассказать?

[скрытный товарищ]

Княгиня Ольга,

Не могу отделаться от желания узнать - а он что?

- да в общем все предсказуемо, краснел, бледнел, грозился увольнениями)))) Ничего особенного)))
Спасибо, я рада, что текст трогает.

NikaDimm,

А знаете, я даже, мысленно перебрав всех-всех своих знакомых, вспомнила один случай, когда реальная история закончилась (вернее, продолжается уже много лет) хэппи-эндом.

- у нас в универе был старый, страшный и злобный препод, дававший нам складывать чертовы неправильные дроби на пятом курсе, про него было доподлинно известно, что лет двадцать назад, когда он был молодым и красивым, он женился на студентке. И, наверное, у них все хорошо до сих пор))) Ну и эта история не единичная. Моя подруга встречалась с преподавателем, который был лет на десять старше моего Ильи. Вот, собственно, примерно ее методы я Напу и приписала. Так что, если закрыть глаза на некоторые наши законы, перспективы, безусловно, есть))

а.

[скрытный товарищ]

Исполнение 1, часть 4/8 (2 960 слов)

По-русски Габи изъяснялась идеально. Мать петербурженка с немецкими корнями, отец — из семьи дворян, эмигрировавших в Германию еще при царе. Ей бы учиться в Европе, или на худой конец махнуть к родителям сразу после окончания ВУЗа, но нет, не сложилось. Осталась. Год назад Илья думал, из-за него. На деле оказалось — по каким-то своим причинам.
Так вот, говорила Габи безупречно. Без оканий, аканий, ассимиляций и прочих артефактов. И так же безупречно, виртуозно и с фантазией ругалась на немецком, воюя с очередным заковыристым кодом. То склоняла на все лады общеизвестное «Scheisse», то призывала кары небесные на головы и задницы заказчиков, то сокрушенно бубнила под нос, убалтывая неуступчивую программу. От этих уговоров и осталось словечко «durcheinander» — выпало из нецензурной хакерской молитвы, запомнилось, прицепилось, прижилось. И оказалось брошенным, когда его ветреная хозяйка ушла. Габи утверждала, «durcheinander» значит «через жопу». Словарь сглаживал перевод до вполне приличного «наперекосяк». Словарь ошибался. Да и Габи была не совсем точна. Прямого аналога в русском не существует. И чтобы объяснить емкое немецкое «Alles geht durcheinander», нужно подбирать что-то специальное, с учетом контекста. Что-то подходящее по смыслу и позволяющее максимально доходчиво описать ситуацию. Скажем, «все странно, и даже если однозначно негативных последствий не предвидится, какие-то неопределенные опасения все равно присутствуют». Или так: «твой американский студент всю неделю набивался к тебе в друзья, а под конец выяснилось, что он голубой».
Всю ночь Илье снились ежики. Ни медведей, ни лошадей, ни жутковатых полевых цветов из советского мультика. Молочная белизна тумана, слепящий снег и семенящий по сугробам колючий выводок. Мама-ежиха и папа-еж протяжно фыркали со стороны прикроватной тумбочки и бормотали под нос непроизносимое немецкое «durcheinander». Пять крошечных ежат жались друг к другу в попытках согреться и неизбежно царапали иголками бока.
Блик от распахнувшейся балконной двери в доме напротив скользнул по подушке. Мазнул по щеке, пробежал по одеялу, нырнул под компьютерный стол и скрылся. В школе еще, в девятом классе, кажется, на осеннем турслете Ванька Репищев будил всех посреди ночи, мигая перед лицом светодиодным брелоком (а под утро проснулся в штанах, пришитых к спальнику). Сон все не хотел уходить. Окоченевшее колючее семейство топталось в изголовье кровати, Ванька-Репей слепил фонариком. Илья сел рывком, с нажимом потер веки, вываливаясь из зябкой дремы в реальность.
Телефон завибрировал на тумбочке, оповещая об смс. Илья открыл историю сообщений, чтобы обнаружить там целый комплект: «Доброе утро!» Затем: «Поверить не могу, на небе ни облачка!» Пять минут спустя: «Мой термометр сломался и показывает минус двадцать».
Низкое зимнее солнце неторопливо ползло к полудню, освещая верхние окна соседней хрущевки. Деревья стояли неподвижно, высветленные морозом, как кораллы, нарисованные поверх серых домов и голубоватого снега идеально белой гуашью. По дорожке вдоль дома пробежала парочка детей с резиновой ватрушкой, скрылась за углом, где еще неделю назад раскатали насыпь у старых гаражей. «Если ты проспишь еще полчаса, пропустишь месячную дозу витамина D», — не унимался Соло. Илья невольно усмехнулся, бросил телефон на подушку и пошел в ванную. Вернулся, прочитал: «Кажется, все же придется купить пуховик». Отстраненно подумал: «И не жалко ему денег — по десять смс в час строчит».
В черепной коробке было пусто и гулко, будто кто-то просверлил дырку и слил весь вчерашний взрыв эмоций. Будто топотавший там всю ночь ежиный выводок утащил с собой в туман и удивление, и обиду, и подозрения, и черт знает, что там еще было намешано.
«Нужна еще шапка и перчатки», — выплюнул телефон. Илья сунул его в карман спортивок и побрел на кухню — изо всех сил концентрируясь на попытках не думать. Не только о Соло, вообще ни о чем.
«А еще валенки, да?»
Чайник закипал неправдоподобно долго. В холодильнике не обнаружилось масла. Вспомнилось, как бабка прикармливала домовенка на даче, а оставленное в блюдце у крыльца молоко доставалось соседским кошкам. Или треклятым ежам, будь они неладны. А в общаге сейчас, наверное, совсем холодрыга. И окна у этого придурка не законопачены.
«Или для валенок нужна шуба? Они не сочетаются с пуховиком?»
«Они не должны сочетаться», — отстучал Илья и перевел телефон в беззвучный режим. И экраном вниз перевернул — от греха подальше.

К понедельнику погода смилостивилась. Небо снова заволокло тучами, столбик термометра подпрыгнул аж до минус десяти. В старом корпусе отрубили отопление, обещали починить к среде, перегоняли группу за группой в новое здание.
Соло сверкнул с порога белозубой улыбкой:
— Доброе утро, Илья Андреевич!
Иронично прищурился, спасибо — не подмигнул. Прошествовал по аудитории, щеголяя новеньким пуховиком, уселся за первую парту.
Представьте, что вас только что попросили не думать о белой обезьяне. О чем вы подумаете в первую очередь? Соло выудил из сумки письменные принадлежности, сложил аккуратной стопкой две тетради, курсовой проект и органайзер, окинул аудиторию равнодушным взглядом из-под ресниц, развалился на стуле, как в кресле, отстукивая пальцами по столу какой-то мотивчик.
Илья отвел глаза, сверился с часами и начал занятие.
Что за идиот додумался давать менеджерам начерталку… С последнего ряда озабоченно поинтересовались, с какой стороны должен быть штамп на листе. Один умник попытался торговаться, убеждая всех присутствующих, что использование линейки на факультете М не обязательно. Соло поджал губы и закатил глаза. Илья криво усмехнулся, напугав девчонку с диктофоном со второй парты. Несогласный галдеж прекратился, Соло отвернулся к окну, меланхолично улыбаясь. «Опять рисуется, — подумал Илья. — Рта не открыл ни разу, а все вон как на него поглядывают».
Трусиха с диктофоном, заикаясь, попросила озвучить правила использования карандашей разной жесткости и уточнила, требуется ли менять грифели в циркуле для получения корректной толщины линии.
«Он же красивый, наверное, — свалилось нежданное озарение, — классическое лицо, как в американском кино по комиксам, вот девчонкам и нравится».
Илья продиктовал номера ГОСТ-ов, потом записал на доске на всякий случай. Выслушал еще одну порцию возмущенных комментариев, поймал лукавую полуулыбку, рявкнул наконец от души, обеспечив целых пять минут тишины.
«Интересно, — пронеслось в голове, — то, что я разглядываю его скулы и ресницы, сравнивая пропорции с фильмом про Супермена, означает что он нравится и мне?»
Илья замолчал в середине предложения, отвлекся на недовольное шушуканье, сбился с мысли, разозлившись уже всерьез. С места в карьер выдал задачу, потребовал черновик решения к концу пары.
Соло невозмутимо открыл тетрадь и принялся черкать что-то по линейке зелеными чернилами. Даже губу прикусил от усердия. Задумался, поднял голову, перехватывая взгляд, расцвел. Помахал перед носом зеленой ручкой, одними губами по слогам пропел: «Черновик». Заговорщически подмигнул.
Илья сорвался с места и сбежал в конец аудитории, стращать перешептывающихся на последних рядах недоумков. Притихшая было тревога вспыхнула с новой силой. Едва уловимое предчувствие подвоха зудело на периферии сознания, мешая сосредоточиться и не давая толком проанализировать ситуацию.

[скрытный товарищ]

Слоняющийся по парковке американец выглядел уже привычно, и Илья на секунду почувствовал себя виноватым за то, что пришлось задержаться. Соло махнул рукой, ловко залез на переднее сидение, выдохнул облачком пара на стекло:
— Я по морозу завестись не смог, — и замолчал. Как воды в рот набрал, только гипнотизировал взглядом спидометр всю дорогу.
В среду объявился опять на вечерних парах у инженеров. Просидел три часа с планшетом, сосредоточенно набирая что-то прямо с дисплея. На столе рядом лежала ни разу не открытая методичка по маркетинговым исследованиям и увесистый библиотечный томик по экономической теории. Илья ходил между рядами, задиктовывая формулы, затюканные вечерники строчили конспекты, несколько человек бессовестно дрыхли, уткнувшись лбами в сложенные на столе руки. Наполеон писал свой доклад, изредка поднимая от планшета расфокусированный взгляд и улыбаясь куда-то в пространство.
В машину запрыгнул без приглашения, кивнул на магнитолу, попросил:
— Не переключай на радио, а? — и, кажется, завис, пытаясь переводить Зимовье зверей на английский. Оживился на Машине времени, приуныл под Би-2. Илья посматривал осторожно, исподтишка, раз за разом надеясь предугадать реакцию, проверяя (самому бы понять, что), выискивая подспудно нестыковку. Отлавливая мнимое несоответствие, которое объяснило бы неутихающую паранойю. Наполеон слушал музыку, отбивал ритм пальцами по подлокотнику на двери, беззвучно шевелил губами, повторяя припевы. А Илья наблюдал и все пытался понять, как вышло так, что к за четыре десятка сообщений в день, три вечера и две пары в неделю этот человек влился, вплавился в его рутину. Дополнил давно набивший оскомину рецепт обычного дня своим присутствием. Раскрасил приевшуюся реальность, широкими мазками набросав толику ехидства, тень иронии, проблеск удивления и отголосок чуда. «А, может, он тогда и не имел в виду ничего «такого», — подумалось вдруг, — может, это я сам себе навоображал лишнего и подозреваю поэтому неизвестно что».
Наполеон встрепенулся, как будто услышав мысль. Убавил звук, оставляя Комарова оплакивать судьбу поэта, поинтересовался невпопад:
— А ты кем бы был — если бы родился тогда?
— Не Пушкиным точно, — хмыкнул Илья.
— Значит, Дантесом?
— Песня не про это.
— А я спрашиваю не про песню. Кем бы ты был, скажем, два века назад?
Илья осторожно скосил глаза, отвлекаясь от дороги, Наполеон смотрел неотрывно, спокойно и изучающе, как будто видел впервые.
— Два века назад я бы скакал по лесам с каким-нибудь Денисом Давыдовым, подгоняя твоего отступающего из Москвы тезку.
— А я, надо полагать, слушал бы отцовские байки о Войне за независимость и мечтал надрать южанам задницы во имя отмены налогов и рабства.
— Флорида на юге, — вклинился Илья.
— Но победил-то Север, — пожал плечами Наполеон. — Уверен, я был бы с победителями. Начало двадцатого века?
— Гражданская война у нас. Я бы воевал за большевиков. Ты — спонсировал Колчака и Деникина.
Наполеон усмехнулся, откидываясь на подголовник, мечтательно прищурился, разглядывая нецензурную надпись на заднем бампере идущей впереди маршрутки.
— Середина века?
— Еще лучше, — развеселился Илья. — Сидели бы по обе стороны от Берлинской стены, шпионя каждый на свою контору.
— Ты хочешь сказать, в гипотетических прошлых жизнях у нас с тобой не было ни малейшего шанса на «долго и счастливо»?
Илья резко крутанул руль, въезжая на стоянку у общежития. Заднее колесо гулко ударилось о поребрик. Мест не было, пришлось тормозить прямо на проезде.
— Послушай, Наполеон, — Илья замялся, чувствуя себя не в своей тарелке, — русские так не делают.
Наполеон вскинулся, уставился на Илью непонимающими, почти испуганными глазами. С наивностью переиграл, а так почти натурально вышло.
— У нас так не принято, — раздраженно пояснил Илья, переключился на нейтраль, машинально дернул ручник, убрал левую руку с руля, упираясь ладонями в колени. — Ты ведешь себя двусмысленно. Я могу понять тебя не правильно.
В синих глазах заплясали черти, уголки губ поползли в стороны. Илья досадливо отвернулся к боковому зеркалу.
— Давай проясним, — вкрадчиво протянул Наполеон. — Под «понять не правильно» ты, видимо, подразумеваешь, что у тебя сложилось впечатление, будто мне нужен персональный водитель по понедельникам, средам и субботам? Или, скажем, что я не способен разобраться с курсовой без посторонней помощи и поэтому цепляюсь к преподавателю?
Ремень безопасности отстегнулся с оглушительным щелчком, теплая ладонь покровительственно похлопала по бедру.
— Я все уяснил, — Наполеон открыл дверь, — в следующий раз буду демонстрировать свой интерес активнее, — и вышел из машины.

Отопление в старом корпусе так и не наладили, но перегонять группы в новый почему-то перестали. Окоченевшие студенты бродили по коридорам, сбиваясь в стайки, как будто жались теснее друг к другу. В перерывах из сумок то и дело появлялись термосы, столовая на первом этаже вместо двух самоваров выставила на полупустой прилавок три. Запах кофе разливался по западному флигелю, принося вместо бодрости драматичное оцепенение.
Соло стоял у дверей аудитории в компании двоих ребят из своей группы. В нарочито расслабленной позе угадывалось напряжение. Насмешливый взгляд вместо привычной хитринки лучился презрением. Соло вздернул подбородок, растягивая губы в улыбку и выплюнул:
— Я не нанимался устраивать тут реалити-шоу. Мы договаривались на файл с доказательством, файл будет.
Комаров — имя не вспомнить — равнодушно пожал плечами, пробормотал что-то успокаивающее, заметил Илью, насторожился. Толкнул локтем стоящего рядом Сандрова. Наполеон вскинулся, ловя взгляд, и тут же отвел глаза. Буркнул положенное приветствие и вошел в аудиторию. Сандров торопливо отскочил в сторону, пропуская преподавателя. Невнятное раздражение пополам с тревогой заворочалось на краю сознания, но Илья предпочел его игнорировать: Соло не ребенок, разберется сам.

Лекция тянулась бесконечно. За окном серые тучи спустились до самых крыш. Набухли, набрякли, обещая мокрую метель и промозглое, чавкающее под ногами грязной снежной кашей потепление. Короткий зимний день незаметно скатывался в затяжные питерские сумерки. Менеджеры — в этот раз в полном составе — не слушали настолько откровенно и показательно, что тянуло плюнуть на выстраданную с годами преподавательскую гордость и начать как в школе выгонять болтунов за дверь. Или того лучше — выволакивать их собственноручно, за шкирку. Наполеон сидел притихший, пытался слиться с общей массой. Не записывал ничего, но и вести не мешал. Не вставал на перерыве, не сбежал домой, остался с параллельной группой на практику. Уже привычно задержался после, дожидаясь пока уйдет последний студент, подошел почти вплотную, впервые столь откровенно вторгаясь в личное пространство, прищурился, глядя куда-то поверх плеча, огорошил:
— Пошли в восточное крыло.
Илья отступил на шаг, нахлобучил кепку, натянул, не застегивая, куртку, уточнил априори бесполезное:
— Зачем?
— А почему нет? — Наполеон расплылся в ехидной улыбке, как будто ждал вопроса. Невнятное напряжение последних часов уходило, таяло в глубине зрачков, сменяясь его фирменным азартом.
— Там ремонт.
— Я там ни разу не был, ты мог бы рассказать, как там было раньше.
— Там смотреть нечего.
— А мне говорили, там по субботам на кафедре А-3 стучит цепями привидение основателя университета.
— Привидений не бывает.
— А мы поищем.
— Студентам туда нельзя.
— Ну, ты же преподаватель…
Наполеон опять шагнул ближе, с вызовом заглядывая в глаза. В коридоре натужно заскрипел паркет. Илья отшатнулся и направился к дверям.
Сандров — кажется, Эдуард — парень, споривший с Наполеоном перед лекцией, топтался у соседней аудитории. Караулил явно, и столь же явно боялся лезть ближе — и то хорошо. Посмотрел исподлобья, буркнул невнятно:
— Я там ручку забыл, — и замер, не двигаясь с места.
Наполеон коротко фыркнул за спиной и пошел прочь, в сторону восточного корпуса. Илья обреченно поплелся следом.

[скрытный товарищ]

— Фигово у вас тут работают, ни одной живой души, — Наполеон целеустремленно пер вглубь флигеля, увлеченно глазел по сторонам, изучал приоткрытые двери аудиторий. Илья шел рядом, строя гипотезы одна глупее другой: американцу нужно было сбежать от одногруппников? Кто-то дожидается его сейчас на парковке? В его ненормальную башку пришла наконец мысль о том, что якшаться с преподавателем на глазах у всего ВУЗа неразумно и недальновидно?
— Тут собирались делать капитальный ремонт, — буркнул Илья, — и перепланировку. Может, просто до этих помещений еще не дошли.
— Да нет, — пожал плечами Наполеон, толкнул затянутую пленкой старую дверь, кивком указал на рябые от шпаклевки стены и уходящие вверх амфитеатром, кое-как прикрытые газетами столы. — Перепланировкой тут и не пахнет, нигде. В лучшем случае, косметика.
Илья в последний момент прикусил язык, давя заевшее «зачем мы здесь?» — и так ясно, Соло не ответит. Вдохнул поглубже, выдохнул, мало-помалу успокаиваясь, огляделся наконец вокруг.
— У нас говорили, что денег выделили на перестройку всего корпуса. Как-то это, вроде, было связано чуть ли не с вашей программой. Но ты ж понимаешь, вся эта бухгалтерия не валяется в открытом доступе, может, у них что-то поменялось.
Коридор раздваивался, неосвещенный тупиковый хвост напоминал лаз в пещеру, основной рукав резко поворачивал, возвращаясь центральной части здания. За углом у зашпаклеванной аудитории послышались шаги и голоса. Наполеон растерянно заозирался и потянул за локоть в темный проход.
— Там тупик, — предупредил Илья. — АХЧ и какие-то кладовки.
Из-под дальней двери пробивалась тусклая полоска света, Наполеон подошел ближе, присел на корточки, подсвечивая мобильником замок.
— Ты свихнулся что ли? — зашипел Илья. Голоса приближались, ситуация из разряда странных стремительно превращалась в криминальную. — Ты понимаешь, что это взлом? Пошли просто отсюда, пока нас не заметили!
Дверь отворилась, теплые пальцы обхватили ладонь, и Илья буквально ввалился в полутемный кабинет: жалюзи опущены, в дальнем углу перемигиваются огоньки роутера. Соло тут же убрал руку, торопливо провел по дисплею телефона. Синеватый отсвет выхватил из полумрака лицо, острые скулы, хитрый прищур глаз, мягкую усмешку в уголках губ. А потом дисплей погас, оставляя только неясный силуэт, замерший в полушаге.
— Что ты делаешь? — оторопело поинтересовался Илья. Шум в коридоре, почти неслышный из-за закрытой двери, постепенно удалялся. Наполеон поднял руку, упираясь ладонью в грудь. Сердце пропустило удар и пустилось в галоп. Кровь прилила к щекам, превращая стылую комнатушку в тропики.
— Сам посуди, — в голосе звучало почти неприкрытое веселье. — Я, Наполеон Соло, позвал тебя в брошенный восточный флигель, чтобы полюбоваться пыльными стенами и привидениями. И ты, Илья Андреевич Курякин, со мной пошел. Все так?
— Так, — выдохнул Илья. Происходящее отчетливо напоминало бред сумасшедшего. В голове было глухо, как будто жгучая смесь непонимания и предвкушения выжгла разом все мысли, оставив после себя сюрреалистичную неловкую пустоту. Рука Наполеона скользнула выше, ныряя под куртку и сжимая плечо.
— Я пригласил, и ты согласился, — зачем-то повторил он, придвигаясь ближе. — Считай, что таким образом я демонстрирую интерес.
Тыльную сторону запястья снова обожгло прикосновением пальцев, Илья вздрогнул, приходя в себя, дернулся, перехватывая руку, усмехнулся:
— Ты катаешься на моей машине, эксплуатируешь мою лопату, будишь меня посреди ночи дурацкими смс-ками. А теперь мы прячемся неизвестно от кого в кабинете, куда в любую секунду может вернуться хозяин вон того не выключенного компьютера. Это самая идиотская демонстрация интереса, которую я видел.
— Извини, — фыркнул Наполеон, легко водя большим пальцем по ключице, — но ведь демонстрация сработала? Я пригласил тебя на свидание, и ты согласился.
Илья замер, впитывая теплое касание, пульс бухал в висках, ладонь на плече, казалось, сплавилась с кожей через ткань водолазки.
— Да, Наполеон. Ты пригласил, и я согласился.
Наполеон шагнул назад, разрывая контакт, снова выудил телефон из кармана, торопливо меняя что-то в настройках.
— Надо его, пожалуй, выключить, — рассеянно прошептал он, — чтобы не звонили всякие придурки в самый ответственный момент, — и поцеловал.
Под веками тлело блеклое засвеченное пятно экрана, мягкие губы щекотно прижались к уголку рта, руки снова скользнули под куртку, притягивая ближе. «У него там диктофон», — подумалось вдруг. Наполеон огладил поясницу, теплые ладони замерли на бедрах, губы легко коснулись подбородка, челюсти, щеки. «Да ну, ерунда, — одернул себя Илья, — что за шпионские игры, ей богу». Провел кончиками пальцев по плечам, зарылся в волосы, придерживая затылок, и поцеловал в губы, уже по-настоящему.

— Давай встретимся завтра, — Наполеон растекся по сидению машины, откинув голову на подголовник и прикрыв глаза. «Как кот у батареи», — подумал Илья. Заглушил мотор, приткнувшись с краю общажной стоянки, с сожалением покачал головой:
— Завтра матери привозят новую мебель. Нужно вынести старый комод, а потом еще собрать — не знаю, что там они выбрали.
— Помощь требуется? Я мог бы посодействовать.
— Не надо, — Наполеон подобрался, между бровей пролегла тревожная складка, Илья хмыкнул: — Могу пригласить тебя на семейное празднование Нового года, раз уж тебе не терпится познакомиться с моими родителями.
— Серьезно?
— Нет, конечно. Я даже не знаю, кто первым спустит меня с лестницы, узнав про тебя: мой начальник в НИИ за то, что ты американец, завкафедрой за то, что ты студент, или отчим за то, что ты парень. У нас в России «долго и счастливо» до сих пор выдают по карточкам не больше ста грамм в одни руки.
— Это ничего, — Наполеон усмехнулся, задумчиво теребя ремень безопасности, — нам на первое время хватит.

tbc

[Squirry]

Ох, здорово, как же я ждала продолжения!

«Или для валенок нужна шуба? Они не сочетаются с пуховиком?» «Они не должны сочетаться», — отстучал Илья

«Он же красивый, наверное, — свалилось нежданное озарение, — классическое лицо, как в американском кино по комиксам, вот девчонкам и нравится».

Да Илья прямо гигант мысли! Как быстро до него дошло!

с фильмом про Супермена

)))

Уверен, я был бы с победителями

Засранец))) очень в характере.

Сидели бы по обе стороны от Берлинской стены, шпионя каждый на свою контору

это точно)

ситуация из разряда странных стремительно превращалась в криминальную. — Ты понимаешь, что это взлом?

Жулик, взломщик и этот... как его... сексуальный домогатель и обманщик доверия)))

«У него там диктофон», — подумалось вдруг.

Эх, в шпионы бы ему с такой-то интуицией на засады и западло.

— Это ничего, — Наполеон усмехнулся, задумчиво теребя ремень безопасности, — нам на первое время хватит.

охохо...

Ужасно понравилась реакция Ильи. Не метался, не загонялся, понял, что происходит, подумал, решил что хочет, согласился. Без страдашек, без надрыва. Хотя пометаться еще предстоит по поводу засранца Соло и его чертова пари. Но это хорошо - значит, еще не конец.
Спасибо, что пишете, автор!

[Ren Strangel]

Очень ждала продолжения, спасибо вам за него!

Не хочу думать о том, что Наполеон доведет дело до конца и сдаст доказательства

[Мойра*]

сижу вся в мурашках.

Это так ... неужели он эту запись будет демонстрировать одногрупникам? Как-то это всё.....
Но поход в заброшенное крыло - тот еще романтизм.))))

«У него там диктофон», — подумалось вдруг. Наполеон огладил поясницу, теплые ладони замерли на бедрах, губы легко коснулись подбородка, челюсти, щеки. «Да ну, ерунда, — одернул себя Илья, — что за шпионские игры, ей богу».

Его первый раз парень целует, а он про диктофоны думает!!! Вот он - аналитический мозг!))))) Или это не первый?
Вообще немного странно, что Илья вот так запросто... но с другой стороны если Наполеон до него дотрагивался и тот не дергался, значит притяжение есть. Тело не обманешь. Замечательно совершенно!!

[Ferry]

бедный Илюша

[odd414]

Ох, ееееее...
Наполеон, только не показывай эту запись, только не показывай...

[скрытный товарищ]

Всем спасибо, всех люблю))
Про сдержанность Ильи. Моему Илье под 30, он живет один, работает на двух работах, у него были девушки, были длительные отношения, которые "не сложились" в итоге. На мой взгляд, это тот возраст и тот социальный статус, когда человек вполне в состоянии разобраться в себе - оперативно и без посторонней помощи. Наполеон достаточно прямо заявил о своих намерениях, после этого логично задать себе вопрос: "я согласен или нет?" - и по результатам либо дать в морду и прекратить общение, либо сойтись. Вариант "страдать и смущаться" мне не нравится, я его не рассматривала. Отсюда и отсутствие надрыва и посторонние мысли в момент первого поцелуя (это первый поцелуй с парнем, да).
Про прозорливость Ильи. Он до сих пор в какой-то мере переживает разрыв с Габи. Столь интенсивные проявления симпатии кажутся ему подозрительными. Отсюда паранойя и постоянные попытки понять, в чем же подвох. Ну и плюс есть мысль, что гениальный засранец Наполеон не настолько гениален, как сам считает. В смысле, местами он действительно переигрывает.
Про запись... ну, давайте подождем следующей части))) не хочу спойлерить)))
а.

[Ren Strangel]

дорогой автор, ни в коем случае не прошу вас спойлерить, но позвольте уж немного попереживать заранее)))

[NikaDimm]

Про запись... ну, давайте подождем следующей части))) не хочу спойлерить)))

Да как же её дождаться, когда тут уже хочется по потолку побегать? Да ещё неизвестно, в следующей ли части, может, только в финале всё разрешится... Автор, миленький, пиши! Пиши скорее и сразу выкладывай!

[скрытный товарищ]

Ren Strangel, о, это всегда пожалуйста )))) чтобы вам интереснее переживалось, могу сказать, что Наполеон найдет себе неприятности и помимо пари, и что все непременно будут страдать)))) ммм... а потом перестанут))))) особенно, если автор сейчас не свалится с гриппом))))