[ваш дядя]

5.13 Илья Курякин/Наполеон Соло.

По арту

Мир с магией где Илья анимаг, но скрывает это. Бурчание Соло из-за шерсти на его любимых костюмах.

Остальные арты вдогонку

kimeido.tumblr.com/post/138733207283/シ&#...;

@темы: не выполнено, 5 тур, Илья Курякин, Наполеон Соло

Comments

[скрытный товарищ]

NikaDimm, у меня как раз были сомнения по поводу идеи Соло, карантин нёс определённые риски для Курякина, и раскрыть его при сдаче анализов могли, если бы Олег не подсуетился с отечественными медиками. Почему после карантина его не отправили в Москву я постараюсь объяснить в следующей главе. В этой ну никак не впихивалось, т.к. повествование ведётся с точки зрения Соло, он не мог знать ни содержания разговора с Олегом, ни причин по которым КГБ передумал.

[NikaDimm]

скрытный товарищ,

у меня как раз были сомнения по поводу идеи Соло, карантин нёс определённые риски для Курякина, и раскрыть его при сдаче анализов могли, если бы Олег не подсуетился с отечественными медиками.

По логике вещей, самое простое для Олега было бы всё-таки потребовать выслать Курякина в СССР. Если бы предоставили советский самолёт (не гражданский), трудно было бы что-то возразить. И Соло не мог не увидеть такой вариант. То есть гарантии не было никакой, а риск для Курякина был.

Почему после карантина его не отправили в Москву я постараюсь объяснить в следующей главе. В этой ну никак не впихивалось, т.к. повествование ведётся с точки зрения Соло, он не мог знать ни содержания разговора с Олегом, ни причин по которым КГБ передумал.

Причины наверняка были. Проблема в том, что Соло не мог рассчитывать на это, поскольку не знал этих причин. То есть для его решения заорать "Караул, зараза!" должен быть какой-то обоснуй. Почему он решил, что это лучший вариант? Он должен был быть уверен, что ему достаточно задержать Курякина на эти три недели, и дальше проблема рассосётся сама собой. Вот почему он был в этом уверен, я из текста не поняла.

Если он просто решил выиграть время, а там будь что будет, он должен был как-то дальше действовать. Сочинить за время карантина какой-нибудь такой отчёт, чтобы КГБ понял, что он будет молчать. Не знаю, дать на самого себя компромат Олегу как гарантию того, что он не сдаст Курякина ЦРУ. Кстати, секс с напарником по тем временам как раз убойный компромат

[скрытный товарищ]

NikaDimm,

Причины наверняка были. Проблема в том, что Соло не мог рассчитывать на это, поскольку не знал этих причин. То есть для его решения заорать "Караул, зараза!" должен быть какой-то обоснуй. Почему он решил, что это лучший вариант? Он должен был быть уверен, что ему достаточно задержать Курякина на эти три недели

Просчитать оптимальный вариант за такой короткий срок у него не было времени. Соло рассчитывал потянуть время, и за три недели карантина доказать свою лояльность. В этот период у него были все шансы сдать напарника с потрохами, хоть Сандерсу, хоть Уэверли.

дать на самого себя компромат Олегу как гарантию того, что он не сдаст Курякина ЦРУ. Кстати, секс с напарником по тем временам как раз убойный компромат

Что бы дать на себя компромат Олегу, нужно по крайней мере пообщаться с ним без свидетелей, а рассчитывать на такую возможность он не мог.
Вот мне самой не даёт покоя отсутствие этой недостающей детальки... Будем думать дальше

[NikaDimm]

скрытный товарищ,

Что бы дать на себя компромат Олегу, нужно по крайней мере пообщаться с ним без свидетелей, а рассчитывать на такую возможность он не мог.

Или сказать что-то такое, что сможет правильно понять только Олег, а кто не знает про медведя, не обратит внимания

[скрытный товарищ]

NikaDimm, мне прям Соло в образе Штирлица представился. Сидит такой в камере в палате карантина, собирает из спичек ёжика и думает: "У меня есть тайм-аут. Я должен использовать этот тайм-аут. Я должен объяснить достоверно и точно — почему на чемодане могли оказаться мои отпечатки не сдам Курякина"

[NikaDimm]

скрытный товарищ,

мне прям Соло в образе Штирлица представился.

И Курякин, который смотрит на внезапно притихшего Соло и начинает за него беспокоиться: может, и правда заболел? Почему не трещит как всегда? И от тревоги за него всё ему прощает сразу )))

[Мев]

скрытный товарищ, спасибо, что вы к нам вернулись. Очень ждала продолжение этого чудесного фанфика.
Но Соло, блин... Струсил и решил разрулить проблему привычным образом... теперь замается исправлять ситуацию.
А Илюша... ну, он должен понимать, с кем связался. Некоторых не переделать...

[скрытный товарищ]

Мев, спасибо

Но Соло, блин... Струсил и решил разрулить проблему привычным образом... теперь замается исправлять ситуацию.
А Илюша... ну, он должен понимать, с кем связался. Некоторых не переделать...

Будем наших мальчиков мирить

[скрытный товарищ]

Автор по просьбе читателей доработал 10 главу, сейчас все причинно-следственные связи должны выглядеть логично. А так же автор объяснил поведение Наполеона в последнем эпизоде.

Исполнение 2, часть 10 отредактированная по просьбе читателей (1884 слова)

Соло сидел в салоне первого класса и задумчиво покачивал в руке стакан с виски, разглядывая перекатывающиеся там кубики льда. Периодически он чувствовал на себе тоскливые взгляды Курякина и досадовал на свою непредусмотрительность. Если бы он догадался поговорить с Ильёй прежде, чем тот позвонил Олегу! Но сделанного – тем более, несделанного – не воротишь... До Лондона чуть больше девяти часов лёта и ещё три часа до рейса на Москву. Уж за двенадцать-то часов Наполеон просто обязан что-то придумать.

Соло поймал ещё один полный горечи взгляд и накрыл подрагивающие пальцы напарника своей ладонью. Лунки курякинских ногтей потемнели, и острые медвежьи когти впились в обивку подлокотника.

– Не надо, – прошипел Илья и, пряча когти, чуть мягче добавил: – Ни к чему это.

Соло нехотя убрал руку и вернулся к созерцанию стакана. Если он ничего не предпримет, то какие-то несколько часов – и больше у них не будет ничего. Соло пригубил виски и полностью сконцентрировался на поиске ответа к задаче, которая, как казалось на первый взгляд, решения не имела вовсе.

В голове Наполеона рождались самые безумные и изощрённые идеи, от угона этого самолёта до запроса политического убежища в Советах, но он отверг их все – ни один из вариантов стопроцентного успеха не гарантировал.

Ясно было одно. Для начала необходимо потянуть время и любым способом не допустить посадки Курякина на московский рейс, а дальше...

Илья неожиданно чихнул, кинув неодобрительный взгляд направо. Соло, в носу у которого тоже зверски щипало, и сам еле удерживался от того же. Неужели никто не объяснил этой дамочке, что выливать на себя целый флакон духов невежливо по отношению к окружающим?

Курякин опять чихнул. Интересно, вдруг спросил себя Соло, а чем вообще думало КГБ, давая согласие на включение столь нестандартного агента в АНКЛ? Соло потёр глаза, сбрасывая напряжение, и сделал ещё один маленький глоток. Ну-ка, проверим кое-что...

– Скажи, Угроза, а почему твою особенность до сих пор не раскрыли? – спросил он, повернувшись к Курякину. – Извини, но я никогда не поверю, что тебя ни разу даже не ранило или другая помощь врачей не требовалась. Или такая банальность, как обычный медосмотр. Ты же так трясёшься над своим генетическим материалом... Значит, стоит медикам исследовать твою кровь и они сразу все про тебя поймут?

Илья, всецело погружённый в невеселые размышления, равнодушно пожал плечами.

– В медицинской помощи я не нуждаюсь, у меня стопроцентная регенерация и невосприимчивость к любым инфекциям, – пояснил он. – А чтобы понять, что мой организм имеет некоторые особенности, надо знать, что и где искать. Так что медосмотры и анализы, хоть и нежелательны, но практически не несут никакого риска, при условии неосведомлённости медиков.

Соло хмыкнул и отсалютовал стаканом. Ах, вот оно что. Так даже лучше.

В зал прибытия аэропорта Хитроу Наполеон ступил, уже полностью уверенный в своих силах, и сразу заметил двух безликих агентов, направившихся в их сторону.

– Товарищ Курякин, – обратился к напарнику один из агентов, – ваш рейс через два с половиной часа, мы вас проводим.

Курякин беспрекословно шагнул к "провожающим", но на этот раз Соло успел вовремя.

– Стойте! – его глаза торопливо забегали. – Мы инфицированы! Вы слышали про "японский сюрприз"?

И он от души чихнул прямо в лицо одного из агентов. Тот резко отскочил и смертельно побледнел.

– Вызовите врачей! – как можно громче закричал Наполеон. – Это биологическая угроза четвёртого уровня! Нужно закрыть аэропорт! Мы все обречены!

Люди заозирались и ринулись к выходу. Соло с удовольствием заметил в толпе ещё несколько агентов дружественных и не очень разведок и продолжил спектакль.

Через полчаса второй терминал аэропорта Хитроу закрыли по «техническим причинам», а в сторону Лондона, завывая сиренами, направлялся целый кортеж машин скорой помощи.

***

Четыре злобных взгляда прожигали Соло, словно лазерами. И если Уэверли, Сандерса и Воронова отделяла от него прочная стеклянная стена с чёрно-жёлтой эмблемой биоопасности, то сердито сопящего Курякина, очевидно, удерживал от насилия только жёсточайший самоконтроль.

– Ваши действия, агент Соло, я расцениваю как крайне непрофессиональные, – нарушил гнетущую паузу Уэверли. – А вы, мистер Курякин? О чём вы думали, когда садились в самолёт, будучи заражённым?

– Я здоров, – буркнул Илья.

– Неправда, – вмешался Соло, – он всё время чихал! Это весь самолёт слышал!

– Это из-за пассажирки с соседнего ряда. У неё очень неприятные духи, – возмутился Курякин.

Соло возвёл глаза к потолку и вздохнул как человек, не намеренный спорить с больным. Уэверли переглянулся с Сандерсом, а стоявший чуть позади Воронов нахмурился.

– В таком случае, почему вы не позволили нашим медикам обследовать вас? – спросил Уэверли.

– Потому что я здоров, – упрямо повторил Курякин.

– У нас серьёзная организация, мистер Курякин, здесь не место детским капризам, – холодно заметил Уэверли.

– Браво! – подключился к разговору Сандерс. – Уэверли, у вас подобралась отличная команда: инфантильный упрямец и паникёр. А ваша протеже Теллер тоже прячет от нас какой-нибудь редкий талант?
Уэверли поджал губы.

– Со здоровьем товарища Курякина мы разберёмся сами, – вмешался Олег. – Транспорт уже подготовлен, а в Москве его ждут лучшие специалисты.

– При всём уважении, мистер Воронов, – возразил Уэверли, – в данный момент это невозможно. Три недели карантина – необходимая мера безопасности, на которой настаивают наши врачи-вирусологи.

– Ошибка ваших врачей в пятьдесят девятом году уже стоила жизни нашему сотруднику, – многозначительно напомнил Воронов.

– О Боже! – воскликнул Уэверли. – Вы прекрасно знаете, что это была не ошибка, а трагическая случайность. Вы никогда об этом не забудете?

– Мы никогда ни о чём не забываем, – отрезал Олег, – поэтому за здоровьем нашего сотрудника будут наблюдать только наши специалисты. И раз уж вы настаиваете на карантине, то, надеюсь, не будете возражать, если сюда прибудет команда наших медиков.

– Для чего?– удивился Уэверли. – Градусник ему поставить или пульс посчитать? Так это и мы сможем!

Олег вонзил в Уэверли мрачный, не терпящий возражения взгляд.

– А вот именно для того, чтобы больше никаких "трагических случайностей" не случалось!

– Как скажете, – сдался Уэверли. – Мы подготовим необходимые документы для допуска ваших специалистов.
Воронов кивнул и напоследок одарил Соло грозным взглядом, в котором без слов читалось, что с ним сделает КГБ в случае разглашения секретной информации.

***

Палата карантинного блока раздражала как своей сверхстерильностью, так и стеклянной дверью, за которой круглосуточно дежурил медик. Находясь под таким постоянным надзором, поговорить представлялось невозможным. Всё, что Наполеон мог, это смотреть в ледяные глаза Ильи и молча просить прощения.

Он с жадностью ловил каждый ответный взгляд, изучал каждый жест. Движения пальцев и подергивание уголков губ, наклон головы и выражение глаз... абсолютно всё, что он видел раньше, наполнилось иным, двойственным смыслом. "Чтобы понять, надо знать, что и где искать", – повторял про себя Соло. Теперь он знал – и безошибочно угадывал, кто смотрит на него сейчас, человек или зверь.

Медведь простил на второй день. Место глухой ярости в его взгляде сначала заняли обида и немой укор, а затем теплота и прежняя заинтересованность. С человеком всё оказалось гораздо сложнее: он хмурился и отводил глаза, а когда устремлял их на Наполеона, то лучше бы этого не делал – его взгляд мог заморозить целые континенты. И всё же, заручившись поддержкой зверя, спустя две недели Наполеону удалось выпросить прощение и у человека. Оставшиеся четыре дня карантина стали настоящей пыткой – к Курякину хотелось прикоснуться до зуда в пальцах, до трясучки и позорной подростковой реакции. Похоже, у напарника были те же проблемы, но справлялся он с ними гораздо успешнее. Стальная перекладина под потолком, предназначенная, по-видимому, для крепления какого-то медицинского оборудования, послужила Курякину отличным турником. Смотреть на перекатывающиеся под майкой, влажные от пота мышцы было невыносимо.

Наконец, размеренное безделье закончилось. Сменивший гнев на милость Уэверли сообщил им радостную – и изрядно удивившую Соло, уже готовившегося поторговаться с КГБ, – весть о том, что все спорные вопросы с русскими улажены, и Курякина отзывать в Москву не будут. После чего шеф, словно отыгрываясь за наполеоновскую выходку, прогнал своих подчинённых по всем кругам бюрократического ада, заставив писать подробные отчёты, а потом ещё и общаться с отделом кадров и бухгалтерией. На фоне этого кошмара встреча с Сандерсом показалась Соло милой дружеской беседой.

Поэтому добравшийся до своей служебной квартиры Наполеон мечтал только о том, чтобы расслабиться в горячей ванне. Однако этим мечтам не суждено было сбыться: в дверь позвонили. На пороге стоял Курякин и смотрел на Соло уже знакомым голодным взглядом. А в следующий миг Илья шагнул в дверной проём, с жадностью поцеловал Наполеона – и реальность перестала для них существовать.

[скрытный товарищ]

продолжение исправленной 10 части

Непрекращающаяся назойливая трель заставила Соло окончательно проснуться и, не выбираясь из постели, дотянуться до телефонного аппарата. Приторно вежливый голос Уэверли пожелал доброго утра и попросил пригласить к телефону мистера Курякина. Илья сосредоточенно выслушал шефа и начал одеваться.

– Задание, – ответил он на вопросительный взгляд Соло. – Вернусь примерно через месяц.

Наполеон слышал, как хлопнула входная дверь, и лениво подумал, что ему, пожалуй, тоже пора вставать. Осведомлённость Уэверли немного напрягала, но на такой случай у Соло наготове его репутация. Вряд ли кто-то всерьёз решит, что у ночных посиделок серийного соблазнителя женщин и его напарника-мужчины есть и второе дно...

Наполеон прошёл на кухню, включил радио и, подпевая незамысловатой песенке, принялся варить кофе. По кухне поплыл приятный аромат, Соло перелил напиток в маленькую фарфоровую чашку и сделал первый живительный глоток. Песня закончилась, и из динамика раздался приятный баритон ведущего:

– Доброе утро, Лондон. Сегодня шестнадцатое декабря, среда, за окном дождь…

Соло поперхнулся и выронил чашку. Какое-какое декабря? Он не поверил своим ушам. В квартиру Наполеон вернулся одиннадцатого... Он провёл всё это время в постели с Курякиным и даже не заметил, что прошло пять дней!

Соло ринулся в ванную. Из зеркала на него глянуло осунувшееся лицо, с многодневной щетиной и запавшими горящими глазами. Так потеряться во времени, устроить пятидневный секс-марафон, не ощущая при этом усталости и пребывая в состоянии перманентной эйфории??! Он ведь даже проголодаться-то особо не проголодался, хотя и не помнил, чтобы что-то ел... Такого с ним ещё не случалось. Будто его опоили дикой смесью стимуляторов, сексуальных возбудителей и наркотиков!

В Найроби Соло почувствовал что-то похожее, но тогда провал во времени был куда короче, и он не придал ему значения. Списал всё на эмоциональный подъём и гормональный всплеск из-за долгого воздержания на грани кипения. Но произошедшее сейчас пугало, как никогда. Оно походило либо на самый настоящий передоз, либо просто на отравление, что радости тоже не прибавляло. Ещё в джунглях Курякин говорил об удивительных свойствах своей крови и невозможности Наполеона принять её в чистом виде. Похоже, другие биологические жидкости обладали не менее впечатляющим воздействием. А если это воздействие вдобавок обладает кумулятивным эффектом... Или из-за привыкания начнётся потом ломка... Тут даже ущерб, нанесённый, возможно, его репутации бабника, покажется мелочью!

Нет, так не пойдёт, – твёрдо сказал себе Соло. Потерять себя, полностью попав под влияние партнёра, совсем не входило в его планы, а перспектива привязки сродни наркотической вызывала в нём отнюдь не лёгкую панику. Хотя радикально обрывать столь яркую и долгожданную связь Наполеону очень не хотелось, но обозначить некоторые границы и провести, так сказать, курс детоксикации всё же стоило.

Бороться с физической и эмоциональной зависимостью Соло стал самым эффективным и проверенным годами способом.

Женщины. Юные и зрелые, пухленькие и худенькие, очаровательные глупышки и утончённые интеллектуалки – Наполеон не отказывал себе ни в ком. Время от времени он сравнивал этих красавиц со своим полузверем, и тогда внутри что-то сладко замирало то ли от восторга, то ли от страха. Наполеон ждал возвращения Ильи – и злился на самого себя, понимая, что снова безнадёжно увязнет в этой опасной связи.

Конец наступил, когда этого никто не ожидал. В одно прекрасное утро дверь спальни Наполеона с грохотом отлетела, едва не сорвавшись с петель, и очередная красотка взвизгнула, вцепившись ему в плечо. Застывший на пороге Курякин молча окинул их абсолютно нечитаемым взглядом. От понимания неизбежности катастрофы Соло похолодел. Внезапно тишину комнаты нарушил какой-то странный треск, а затем Илья, по-прежнему не говоря ни слова, развернулся и вышел.

Разом нахлынувший панический страх – «Он не простит! Никогда!» – буквально вытолкнул Соло в коридор вслед за Ильёй, но прямо перед его носом яростно хлопнула входная дверь.

На тумбочке в прихожей, слегка покачиваясь, осталась лежать выломанная Курякиным латунная дверная ручка с глубокими, словно шрамы, царапинами.

tbc

[скрытный товарищ]

Исполнение 2, часть 11, (1544 слова)

Рефлексировал Соло недолго – вечером его вызвал Уэверли. Таким шефа агентства АНКЛ Наполеон ещё не видел: усталый, полный разочарования взгляд и ни тени присущей ему обычно любезности.

– Садитесь, – опустив приветствие, коротко бросил Уэверли. – Разговор будет долгим.

«И, кажется, неприятным», – добавил про себя Наполеон, опустившись в кресло. Впрочем, он полагал, что самое худшее, что могло с ним случиться, уже позади.

– Начну с главного. Курякин вернулся в Москву.

– Что?! – Соло вздрогнул, будто его ужалили. – Почему в Москву? Что себе позволяют эти русские?

– Что русские себе позволяют??! – в голосе Уэверли зазвенел металл. – Нет, мистер Соло, это вы себе позволяете слишком многое! Именно вы загубили пятнадцать лет работы! Только на сбор информации и её анализ мне понадобилось семь лет, ещё пять – на то, чтобы вычислить среди русских агентов оборотня. Три года ушло на подбор ему идеальных по психологической совместимости партнёров, я уж не говорю о разработке совместно с ЦРУ операции по созданию оптимальных условий вашей «случайной» встречи…

– Так вы всё знали?! – возмущённо перебил Соло. – Браво! Вам прекрасно удалось изобразить простачка.
– Отличная стратегия, не находите? – пожал плечами Уэверли. – Поверили даже в КГБ. Это был успех! Мы получили возможность изучать идеального супер-агента и пользоваться результатами его работы. Ещё бы! Сила, скорость, сверхчувствительные обоняние, слух и зрение, высокий болевой порог и стопроцентная регенерация. Русские, в свою очередь, тоже своего не упускали. Одни только уведённые у нас из-под носа материалы исследований Сёрмана можно было бы посчитать огромной потерей, но это того стоило.

– Зачем же вы шли на такие жертвы? – с издёвкой спросил Соло. – Что мешало захватить оборотня и вести «наблюдения» в какой-нибудь закрытой лаборатории?

– Если бы всё было так просто, мы непременно так бы и поступили, – усмехнулся Уэверли

Он достал из сейфа увесистую папку с надписью «Борей» и грифом «совершенно секретно». Оттуда на свет Божий появились стопка пожелтевших машинописных листов и фотографий.

– Эти документы из архивов гестапо нам удалось заполучить ещё в сорок восьмом, и, если кратко, суть их такова. В декабре сорок второго года на одном из немецких военных заводов под Бреслау была совершена диверсия, в результате которой полностью уничтожили склады с артиллеристскими боеприпасами, готовыми к отправке на восточный фронт. Двоих диверсантов застрелили, а третьего, тяжело раненного, доставили в местное отделение гестапо. Пленник ни на какие вопросы не отвечал, лишь ругался по-русски. На следующий день все физические повреждения, как полученные ранее, так и нанесённые арестованному в ходе этого допроса, исчезли без следа. А во время проведения второго допроса пленный изменил свой облик, трансформировавшись в белого медведя. В результате зверем были убиты три офицера и шесть солдат. Остановить зверя удалось только изолировав весь тюремный блок и пустив туда газ. Изучать так называемую «особь А» было поручено некоему доктору Зеленмайеру, однако приступить к работе ему так и не удалось. Объект заявил, что сотрудничать отказывается, после чего началась самопроизвольная некротизация тканей. Она оказалась столь стремительной, что летальный исход наступил через шесть с половиной часов! Взятые медицинские пробы также стали непригодны для исследования.
Уэверли разложил на столе фотографии, запечатлевшие все стадии процесса саморазрушения. Наполеон подавил невольное желание отвернуться – настолько чудовищно это выглядело.

– Теперь вам понятно, почему не стоит даже пытаться «изучать» вашего напарника против его воли?

Соло утвердительно кивнул.

– Ваша выходка в аэропорту едва не обернулась для нас полным провалом. Нам пришлось раскрыть карты и, пока вы прохлаждались в карантине, вести с русскими очень непростые переговоры. Вы даже представить себе не можете, какие они поставили условия и что потребовали взамен!

– И что же? – решился уточнить Соло.

– А вот это к вашей компетенции не относится, – зло сверкнул глазами Уэверли, – но поверьте, они не продешевили.

Он встал из-за стола и принялся нервно расхаживать по кабинету.

– И после таких колоссальных усилий вам снова удалось всё испортить, – Уэверли остановился напротив Наполеона и посмотрел ему в глаза. – Скажите, мистер Соло, чего вам не хватало? Внимания? Острых ощущений? Или вас замучило любопытство? Зачем вам понадобилось сводить ваше партнёрство к сексу?

«Ну, вот и неприятности», - мысленно сказал Соло и попытался напомнить шефу о такте и деликатности, но Уэверли не дал ему и рта открыть.

– Мне совершенно всё равно, с кем вы делите постель, если это не мешает работе. Но на сей раз ваши развлечения привели к серьёзным проблемам. Неужели вас нисколько не удивило, что в течение пяти дней вас обоих никто не искал? Или что мистера Курякина внезапно отправили в одиночную миссию?

Действительно, такого вопроса Наполеон себе не задавал.

– Когда наши коллеги из КГБ узнали о вашем уединении, – продолжал Уэверли, – то настоятельно рекомендовали некоторое время не вмешиваться. Во избежание, так сказать, каких-либо инцидентов.

Соло криво усмехнулся. Потрясающе, теперь его слава соблазнителя дошла и до КГБ, а в досье наверняка добавят уточнение: «Профессиональный соблазнитель женщин, мужчин и животных». Интересно, как на это отреагирует Сандерс…

– Не вижу повода для веселья, мистер Соло. Свои рекомендации русские высказали не просто так. Разве вы не поняли, что произошло с Курякиным?

– И что с ним произошло? – поинтересовался Соло.

– Гон.

– Что?

– Гон, – повторил Уэверли. – Специфическое поведение млекопитающих, обусловленное резким выбросом половых гормонов, побуждающих к спариванию.

– О боже, сэр, я знаю, что такое гон, – поморщился Соло.

– Тогда вы догадываетесь, что беспокоить оборотня, находящегося в этом состоянии, не стоит. Это чревато вспышками неконтролируемой ярости. О приближении гона нас предупредили русские медики, но никто и подумать не мог, что Курякин пойдёт к вам! Обычно гон у оборотней длится от семи до десяти дней, но уже на пятый они становятся вменяемыми и вполне адекватно воспринимают действительность. А вот для вас продолжение могло повлечь весьма неблагоприятные последствия, поэтому русские и предложили отправить Курякина в одиночную миссию.

– П-ф-ф! Какая трогательная забота, – фыркнул Соло.

– В данном случае сарказм не уместен. На человеке неподготовленном интоксикация биологическими выделениями оборотня сказывается крайне негативно.

– Интоксикация, вот как, – забеспокоился Наполеон, услышав подтверждение давно мучивших его подозрений.

– Да. – Уэверли сделал паузу, очень многозначительно глядя на Соло, – некоторые биологические жидкости оборотня вызывают эффект, сходный с применением допинга или с наркотической эйфорией. Последствиями могут являться дезориентация во времени и пространстве, обезвоживание, инсульт и сердечный приступ. Не надо делать такое лицо, мистер Соло, токсины выводятся из организма в течение суток, а со временем приобретается устойчивость к их воздействию.

– И это всё вам поведали русские? – помолчав, задал вопрос Наполеон.

– Разумеется, – Уэверли отвернулся к окну, и задумчиво добавил: – Русские знают об оборотнях почти всё. Пока Европа увлечённо занималась охотой на ведьм, Россия жила в гармонии с иными, чем мы, существами. И вот печальный итог – у них есть особое подразделение разведки, укомплектованное оборотнями, а нам остаётся лишь наблюдать и надеяться на добровольное сотрудничество.

– Хотите сказать, эти гибриды не детище какого-то учёного-гения?

– Нет, мистер Соло, они всегда жили среди нас, только мы предпочли их уничтожить, а русские – заключить мирный договор и поставить на «службу Отечеству», – ответил Уэверли и для наглядности вытащил из папки ещё несколько листов.

На копиях старинных гравюр люди протыкали копьями человека-медведя.

– А вот, – Уэверли извлёк из папки ещё один лист, – фотокопия указа Петра I, датированного 1706 годом, в котором говорится об особом статусе специального отряда Преображенского полка, следопыты и разведчики которого умели «менять личину».

Наполеон пытался освоиться со свалившейся на него информацией.

– Теперь вы понимаете, насколько важен для нас проект АНКЛ, – вывел его из задумчивости Уэверли, а потом резко, без перехода, вернулся к первоначальной теме разговора: – Сегодня утром Курякин прибыл в Лондон и направился к нашей штаб-квартире, но на полпути вышел из такси. К сожалению, мы не смогли предугадать, что он почует ваши развлечения за два квартала. Чудо, что при этом никто не пострадал.

Наполеону стало не по себе.

– А три часа назад Воронов сообщил мне, что ваш партнёр вылетел в Москву. Если принять во внимание, что с недавнего времени проект АНКЛ стал не менее выгодным и для русских, то напрашивается вывод – это личное решение Курякина.

– В таком случае ему прикажут вернуться, – предположил Соло.

– Не факт. Служба оборотней построена на принципе доброй воли. Вы видели, чем заканчиваются попытки принуждения, – ответил Уэверли, указав на фотографии из архивов гестапо. – Нам остаётся только ждать и надеяться. А вам, мистер Соло, я настоятельно рекомендую пересмотреть линию поведения и впредь не допускать инцидентов, которые так негативно сказываются на психологическом состоянии вашего партнёра.

[скрытный товарищ]

Продолжение 11 части

Ожидание и неопределённость изматывали. Воспользоваться привычным способом снятия напряжения не получалось: как только Соло знакомился с очередной красоткой, где-то на периферии сознания всплывали образы застывшего в проёме полузверя с нечитаемым взглядом и лежавшей на тумбочке, вырванной с корнем латунной дверной ручки с отметинами медвежьих когтей. Обычно после этого Наполеон вежливо прощался с дамой и предпочитал проводить досуг в компании виски. Дождливая лондонская зима раздражала, в груди привычно ныло от тоски и невозможности что-то исправить…

Однажды, возвращаясь в свою служебную квартиру, Соло думал только об одном – открыть бар и в очередной раз забыться до утра. Резкий запах табачного дыма заставил напрячься. Соло вытащил «вальтер», снял его с предохранителя, бесшумно прокрался в гостиную и зажёг свет. В его любимом кресле сидел Воронов и спокойно курил.

– Добрый вечер, сэр, – поздоровался Соло, скрывая страх за привычной бравадой. – Какая неожиданность, я не ждал гостей.

– Не стоит извиняться, – ответил Олег. – Мы всегда приходим неожиданно и без приглашения.

– Чем обязан? – осторожно спросил Соло, убирая «вальтер».

– Собирайтесь, вы летите со мной в Москву, – проговорил Воронов.

Наполеону показалось, что он ослышался.

– Куда, простите?

– В Москву, мистер Соло, в Москву, – терпеливо пояснил Воронов, – где вашей задачей будет убедить товарища Курякина продолжить совместную работу. Или вы предпочтёте вернуться домой и рассказать своему куратору о том, как гениально провалили проект АНКЛ?

Предложенная альтернатива Соло не порадовала. Под взглядом тёмных глаз Олега он чувствовал себя так, словно все его мысли – открытая книга.

– Вижу, выбор вы сделали, – удовлетворённо кивнул Олег и загасил сигарету в пепельнице. – Тогда поторопитесь: наш рейс через два часа.

tbc

[Squirry]

фотокопия указа Петра I, датированного 1706 годом, в котором говорится об особом статусе специального отряда Преображенского полка, следопыты и разведчики которого умели «менять личину».
Вот эта деталь меня доконала. После такого очень трудно не поверить в оборотней, живущих среди нас)
А Соло оказался-таки незаменимым!

[talini1]

Еще автор... еще.. Медвежонок Илья, тоже тоскует....

[NikaDimm]

Вот теперь всё ясно!

Ох, ну ребята... Скорее бы уж помирились

[Squirry]

грустный Илья, большая картинка с просторов гугла

[Esthree]

Да, так все намного лучше ложится и понятнее. Спасибо, автор! Ну и да, пусть помирятся ребята ))

[Неправильная богиня]

awwwww))

[Неправильная богиня]

Курякину стоило бы начать говорить словами. Что он, в момент отправки на одиночное задание язык заново отращивал и ничего объяснить не мог?

[Ren Strangel]

Какие же они, блин, дураки. Оба
Один молчит как партизан, а второй похоже совсем запутался и как будто забыл о том, как долго желал этих отношений

[со(л)нце]

Это, наверное, мой личный пунктик, но меня всё ещё дико бомбит с измены Наполеона.

[скрытный товарищ]

Ren Strangel:

второй похоже совсем запутался и как будто забыл о том, как долго желал этих отношений

Золотые слова

со(л)нце, будьте покойны, не одну вас

некая трепетная ромашка

[скрытный товарищ]

Squirry,

После такого очень трудно не поверить в оборотней, живущих среди нас)

Ага, я тоже по мере написания этой истории стала как-то подозрительно поглядывать по сторонам

А Соло оказался-таки незаменимым

- Идеальная психологическая совместимость... и как оказалось не только психологическая

грустный Илья, большая картинка с просторов гугла

Не грусти Мишка-Илюшка всё будет хорошо

talini1,

Медвежонок Илья, тоже тоскует....

Будем спасать от тоски

NikaDimm, Esthree, спасибо. Рада, что доработанный вариант понравился) Конечно же они помирятся, автор предпочитает писать позитивные и оптимистические фанфики

Неправильная богиня,

Курякину стоило бы начать говорить словами. Что он, в момент отправки на одиночное задание язык заново отращивал и ничего объяснить не мог?

Илюха типичный интроверт, ему что бы начать разговаривать нужно настроиться на определённую волну, а времени перед неожиданной миссией на это не было.
Да и что бы он сказал? "Прости, Ковбой, я тут немножко потерял самоконтроль и отравил тебя своей спермой, но это почти не опасно, если до сих пор не получил инсульт или инфаркт, то в следующий раз тоже выживешь". Илья обязательно всё рассказал бы, после возвращения, но получилось как в анекдоте: возвращается муж из командировки...

Ren Strangel,

Какие же они, блин, дураки. Оба
Один молчит как партизан, а второй похоже совсем запутался и как будто забыл о том, как долго желал этих отношений

Они обязательно поговорят и всё выяснят, но прежде как следует изведут себя и попутно своими выходками попортят нервы начальству )

[скрытный товарищ]

со(л)нце, Трепетная ромашка натура у Наполеона такая, будем перевоспитывать

[Неправильная богиня]

Да и что бы он сказал? "Прости, Ковбой, я тут немножко потерял самоконтроль и отравил тебя своей спермой, но это почти не опасно, если до сих по;р не получил инсульт или инфаркт, то в следующий раз тоже выживешь".

положим, похода по бабам Илья от Наполеона не ждал. Но того, что такой "приход" его напугает — вполне мог бы. И, честное слово, лучше что-нибудь такое сказать, чем оставлять самому додумываться, "а что это было"! Не то рискуешь вот так вот вернуться — не к бабам, так к пустой квартире (ибо сбежал). На худой конец, мог бы поручить объяснения кому-то (мне по тексту показалось, что какие-то ещё русские-в-теме на тот момент в Лондоне имелись?)! Но не сбегать, оставляя партнёра в таком состоянии, без объяснений, а потом обижаться, обнаружив по возвращении, гм, неожиданное. Наполеон, конечно, тоже хорош, но он-то всей информацией не владел... в отличие от некоторых.

такое вот ИМХО, в общем.

[Tivisa]

скрытный товарищ, многое стало яснее при таком варианте, мне нравится, но возникли новые вопросы. В частности, мне интересно, понимал ли сам Илья, что у него именно гон или думал, что это просто проапгрейдерный вариант того, что ранее было меж ними в Найроби. И знал ли сам, что не только его кровь грозит Наполеону проблемами... Вот просто напрашивается кусочек, проясняющий, как оборотни смотрят на связь с людьми. Да в конце концов, бывает ли у них случайный секс или тронул - женись!

[Зефири]

Соло придется вывернуться наизнанку, чтоб вымолить прощение. И не факт, что простят.

[BlueSunrise]

– Не стоит извиняться, – ответил Олег. – Мы всегда приходим неожиданно и без приглашения.

чудесное продолжение, спасибо!

[Slavyanka]

Вот это ситуация... Очень надеюсь, что парни наконец поговорят и разберутся во всем! Спасибо огромное за продолжение!

[скрытный товарищ]

Неправильная богиня,

положим, похода по бабам Илья от Наполеона не ждал. Но того, что такой "приход" его напугает — вполне мог бы. И, честное слово, лучше что-нибудь такое сказать, чем оставлять самому додумываться, "а что это было"! Не то рискуешь вот так вот вернуться — не к бабам, так к пустой квартире (ибо сбежал). На худой конец, мог бы поручить объяснения кому-то (мне по тексту показалось, что какие-то ещё русские-в-теме на тот момент в Лондоне имелись?)! Но не сбегать, оставляя партнёра в таком состоянии, без объяснений, а потом обижаться, обнаружив по возвращении, гм, неожиданное. Наполеон, конечно, тоже хорош, но он-то всей информацией не владел... в отличие от некоторых.

как верно заметила Tivisa, не факт, что Илья сам понял что они провели вместе 5 дней. Гон тоже мозги отключает, а когда понял был уже в командировке одиночной миссии. А передавать что-то через других, которые-в-теме, ну как-то не в его характере, тем более, дело касается такого интимного вопроса.
И нет Илья не на Соло обижается, он скорее винит себя, за то что влюбился, открыл сердце, скучал, мечтал вернуться поскорее, а потом получил такой результат. Вот он и сбежал от себя, от своей боли, но как говорится от себя не убежишь.

Tivisa,

многое стало яснее при таком варианте, мне нравится, но возникли новые вопросы. В частности, мне интересно, понимал ли сам Илья, что у него именно гон или думал, что это просто проапгрейдерный вариант того, что ранее было меж ними в Найроби. И знал ли сам, что не только его кровь грозит Наполеону проблемами... Вот просто напрашивается кусочек, проясняющий, как оборотни смотрят на связь с людьми. Да в конце концов, бывает ли у них случайный секс или тронул - женись!

Про гон, он понял когда уже был в дороге. Про возможность передоза спермой он знал, но как я написала выше, у него тоже была дезориентация во времени. Об этом будет сказано в следующих главах. А по поводу связи оборотней с людьми - любопытную вещь пишут в мифах народов Севера, там оборотни могут вступать в связи или создавать постоянные пары как с людьми так и с животными в которых они обращаются о-О. Так что Напу надо поторопиться пока Илюха с горя на какой-нибудь красивой медведице не женился

Зефири,

Соло придется вывернуться наизнанку, чтоб вымолить прощение. И не факт, что простят.

Тут даже главное не прощение выпросить, а убедить Илью, что не сделают ему больно. Оборотни имеют высокий болевой порог и стопроцентную регенерацию, а вот как справиться с болью сердечной он не знает - поэтому ему сейчас очень плохо

BlueSunrise, спасибо

Slavyanka,

Очень надеюсь, что парни наконец поговорят и разберутся во всем!

Обязательно