[ваш дядя]

4.4. Наполеон/Илья, period-typical homophobia, развитие отношений с учетом того, что ни общество в целом, ни их начальство/коллеги этого не примут. Для них обоих это обязательно первый (и в перспективе - единственный) опыт гомосексуальных отношений. Юст, хождение вокруг да около, попытки, не развалив команду, выяснить, взаимны ли чувства, и тотальная конспирация в процессе отношений. ХЭ обязателен, остальное на усмотрение автора.

@темы: не выполнено, 4 тур, Илья Курякин, Наполеон Соло

Comments

[скрытный товарищ]

Исполнение 1. Часть 1/?, 1516 слов.

1-1

Поначалу ни Наполеон, ни Илья не испытывают симпатии к агентству АНКЛ. Уэйверли ведёт слишком свою игру. Габи — слишком человек Уэйверли, тёмная лошадка. Они же двое — слишком хорошо чувствуют неуютность другого: их забросили в лабиринт, и не сказали, что искать.

Против Ильи Наполеон как раз ничего не имеет: сработались раз, сработаются и два; Илью он понимает лучше остальных — у них похожая работа. Понятная работа. Схожая логика.

АНКЛ тем временем завоёвывает позиции. Начальство довольно, Уэйверли — тоже. И постепенно их временная группа превращается в постоянную — со штаб-квартирой, бюрократией, зарплатой (на этом месте Наполеону остаётся только возвести очи горе) и всеми радостями.

Уэйверли нарадоваться не может сплочённому механизму, а Наполеон не может забыть, что Габи — человек Уэйверли.

И совершенно не понимает, почему Илья практически игнорирует этот факт.

Габи осваивается в роли шпионки. Габи кусается, подтрунивает, учится — слишком быстро, на вкус Наполеона. И может заставить Илью улыбнуться парой слов.

Для Ильи всё просто — простил, понял, забыл — последовательность опциональна. Они на одной стороне — и вперёд, за дело. Разбираться будут, когда миссия кончится. Это то ли идеализм, то ли какое-то шестое чувство, то ли Илья просто влюблён, но последнее, на взгляд Наполеона, наименее вероятно.

Тем не менее, Илья возится с Габи, если та просит его научить её играть в шахматы, держит её инструменты, когда та возится с автомобилем, показывает приёмы дзюдо для самообороны после неудачного дебюта Габи в рукопашной.

Наполеон следит со стороны. Настороженно. Внимательно. Неотрывно.

Он видит сосредоточенность Ильи, его гордость за успехи Габи-ученицы, его озабоченность, когда у неё возникают трудности, его открытую готовность помогать.

Он смотрит на Габи — и не понимает, что видит. Ему мерещится запах палёной кожи, ему видится изломанная, в крови, фигурка, он вспоминает смущённого Илью — и от него ускользает цельный образ.

Габи язвительна и мила, Габи просит прощения и без стеснения пользуется ими обоими — и их опытом, если того требует миссия, Габи беззащитна — и она же легко и жёстко перехватывает инициативу в очередных переговоров, без труда выбивая им доступ к документам.

Габи ластится к Илье, иногда сердится на него, но быстро оттаивает, и смеётся над Наполеоном — этак снисходительно, подставляет ему спину, но не подпускает близко. Между ними несомненно есть понимание, даже уважение, но ни один не готов показать другому слабость. Так получается, что буфером между ними становится Илья — как ни странно. Надёжный и спокойный Илья, в котором Габи не видит угрозы, а Наполеон — не видит врага. Это рабочий баланс, и, кажется, всех всё устраивает — кроме Наполеона.

Потому что он может верить Илье, но не может верить Илье и его отношениям с женщинами. Габи с её изящными маленькими пальчиками крутит Ильёй (в котором насмерть забита учтивость к женщинам — гораздо крепче, чем в Наполеоне, между прочим, которому в досье приписали строчку, что он хорош в соблазнении), как хочет. На миссии в Осло Габи и Илья опять представляются парочкой — и когда план летит к чертям, Габи импровизирует и ва-банк крадёт необходимые документы. Габи удаётся ускользнуть — в прямом смысле благодаря Илье, который прикрывает её отход, перегородив коридор собой. Когда Наполеон его вытаскивает, у Ильи цветёт синяк на пол лица, вывихнуто плечо и он то и дело припадает на ногу. В гостинице Наполеон срывается и кричит на Габи.

— Командная работа — это не самодеятельность, после которой напарнику разбивают голову! — выплёвывает он ядовито, но экзекуцию прерывает усталый Илья:

— Оставь, Ковбой, она меня предупредила.

«Это ничего не меняет!» — отчаянно думает Наполеон, но Илья останавливает его взглядом, и он молчит. Пока.

А после Осла старается незаметно, как бы случайно разбивать их с Габи пару. В следующий раз жениха Габи изображает Наполеон; Илье отводят роль огневой и тыловой поддержки, и Наполеон дышит спокойнее: и не только потому, что Илья-снайпер увеличивает его шансы на выживание в отличие от Габи-снайпера.

Наполеон проверяет номер на жучки, но теперь — нарочно не выкидывает все. Те, которые британские, он, впрочем, безжалостно топит.

Наполеон догадывается, что прознай Уэйверли о его причудах, поездил бы по мозгам за любимого (Наполеон не упускает шанса поёрничать, что Габи у них любимица командования, но — не при Илье) агента, но пока — он удовлетворяет собственную паранойю и чувствует себя почти в безопасности.

Грань между осторожностью и паранойей — слишком тонка. Наполеон не осознает, как крепко влез, пока их не отправляют на задание вдвоём — не с Габи, у неё важная миссия в Лондоне, — с Ильёй.

И Наполеон не может перестать — физически не способен — отслеживать каждое его перемещение, хотя «угроза Габи» миновала, да и сам Илья как-то без них выживал.

Наполеон сидит в засаде и, затаив дыхание, слушает, как Илья беседует с их контактом, и мысленно благодарит его за то, что он не стал выкидывать все чёртовы жучки. Своеобразное такое доверие, мелькает мысль.

— В следующий раз, — тянет Наполеон как можно небрежнее, — отлёживать зад в засаде будешь ты.

— Терпения не хватает, Ковбой? — хмыкает Илья, и в глазах мелькает что-то такое озорное, почти детское. И совершенно беззлобное.

— Предпочитаю человеческое общество обществу кустов и кирпичей, — парирует Наполеон, прихлёбывая скотч и довольно жмурясь. До прибытия Габи ещё целых два дня.

[скрытный товарищ]

Исполнение 1. Часть 1/?, 1516 слов.

1-2

[***

Доверие — в привычном для большинства понимании этого слова — что-то размытое. Сентиментальное и не очень понятное. Говорить о доверии — проверка на вшивость, но чаще — какой-то эмоциональный шантаж. Особенно, если ты — шпион, разведчик — да какая разница, как назвать? Вопрос “ты мне доверяешь?” звучит между ними глупо.

У Ильи есть своя градация: шкала свой-чужой, вымеряется шестым чувством.

Соло и Габи в ней достаточно прочно обосновываются. “Напарники” — люди, с которым они заняты одним делом, с которыми они — на одной стороне. Это не в чистом виде “доверие”, как любят говорить “в миру”, но это “я готов подставить тебе спину и прикрыть твою задницу”.

Он готов подставить спину Соло. Готов подставить спину Габи. Готов выволочь их из воды и огня. Илья до сих пор прикрывает Габи собственным телом, когда они «выходят в свет», тянет её вниз, когда слышится стрельба, опекает. Соло — Соло такого не позволит. Но Илья всё равно отвлекает внимание противника на себя (Соло плоховат в рукопашной) и идёт первым, просто на всякий случай.

Он хорошо изучает слабости Соло — и знает, что тот так же тщательно изучает его: это отнюдь не шпионаж и не задание, а вопрос выживания для обоих.

Они, не сговариваясь, разворачиваются спиной друг к другу, обеспечивая наилучший обзор.

Они улавливают настроение друг друга по шагам, по дыханию. Илья может отличить Наполеона с закрытыми глазами — что с блеском доказывает, точным выстрелом обезвреживая в кромешной темноте подкрадывающегося к Соло противника. Соло на секунду зависает — но потом всё-таки говорит «Спасибо, что не в меня». Это — признание мастерства, и это — приятно, хоть Илья и не привык к благодарности за свою работу.

Признание равного — это гораздо больше, чем восторженные взгляды Габи, которая, кажется, всё ещё иногда думает, что они — супергерои, которые способны перевернуть небо и землю. Соло, кажется, не собирается её разочаровывать — но Илья считает, что лучше избавиться от наивности раньше, чем позже. Габи — несмотря на отличные актёрские данные — всё ещё наивна, когда речь идёт о старших коллегах. Хуже всего ей даётся разгадывать Наполеона Соло, на которого она частенько жалуется Илье. Илья только усмехается — лезть между молотом и наковальней ему не к спеху. Противостояние — негласное — Соло и Габи — забавно, но пока — остаётся исключительно за пределами работы, поэтому Илья не вмешивается. Он — верит обоим. Здесь и сейчас.

Но лёжа, скорчившись, в луже собственной крови, Илья не рассчитывает на то, что вернётся Габи. А вот на то, что вернётся Соло, — надеется. Где-то очень в глубине души (и это не очень профессионально, но — по-человечески, Илья всё-таки с этим смиряется).

Его действительно вытаскивает Соло — Наполеон (Илья перескакивает в мыслях с имени на фамилию, на прозвище, обратно, с языка на язык).

— У тебя слишком дурная привычка для вора — возвращаться, — замечает он иронически, кашляя. — Плохая примета, Ковбой.

— Твоё дурное влияние. «Своих не бросаем», а, Угроза? — тот оборачивается через кресло сиденья.

Свой. Наполеон Соло — свой, и это решает все вопросы доверия.

***

— Угроза?

Шорох. Помехи. Десять секунд. Двадцать. Двадцать две…

— Только не говори, что все маячки стёр в порошок.

— Сжёг. С солью. Ковбой, не кипишуй. Небольшая задержка.

— Я тоже рад тебя слышать, Угроза. Какого чёрта ты ещё не в пункте сбора?

— Проход оказался завален. Взрывная волна сместила породу. Не думаю, что тебе интересно.

— Ты цел?

— Достаточно, чтобы вернуться на своих двоих.

— Опять помехи. Ты можешь двигаться в пределах досягаемости, а, Угроза? Если что, только по маячку тебя и вытаскивать.

— Если не отзовусь, то, скорее всего, вытаскивать нечего будет, Ковбой. Порода нестабильная.

Молчание. Шорох. Стук. Помехи.

— Курякин.

— Соло?

— Сделай одолжение, подавай изредка хоть признаки жизни. Должен же я знать, когда давать отмашку Уэйверли тебя откапывать.

— Ковбой, я не радио, чтобы вещать бесперебойно. И твоим талантом гнать пургу меня природа тоже обделила.

— Спасибо за комплимент.

— Обращайся.

Кашель. Сухой. Громкий. Трескучий сквозь помехи.

— Угроза? Там никакого газа нет, случайно?

— Пыль. Везде лезет. Чёрт.

— Жаль. Лучше веселящий газ — хоть расслабился бы.

— У тебя извращённое чувство юмора, Ковбой.

— В некоторых аспектах я готов уступить тебе пальму первенства.

— Позер.

— Зануда.

— Детский сад, Ковбой. Ты можешь заткнуться? У меня раскалывается голова.

— Э, нет. Пока не выберешься наружу — будешь идти на голос.

— Это рация. Не льсти себе.

— Зато так веселее. С кем бы ты иначе там трепался? С заваленными камнями трупами?

— Тихая компания. Неплохой вариант.

Смех. И кашель.

— Судя по приборам, ты потихоньку приближаешься.

— Извини, что разочаровываю, Ковбой, но тут — стена.

— Чёрт!

— Ничего. Пойду в обход. Я помню схему, но на десять минут выпаду из эфира.

— Отсчёт пошёл. Задержишься — ждать не буду.

— Отбой связи, Ковбой.

Молчание.

— Не задерживайся, Курякин.

/MORE]TBC

[пополь вух]

какой прекрасный и неторопливый слог! усаживаюсь поудобнее, предвкушая длинную и увлекательную историю) автор, спасибо, что взялись, заявка отличная и текст тоже очень-очень нравится!

[fata lucerna]

замечательное начало, хочется побольше и подольше читать вдумчиво и улыбаясь

[скрытный товарищ]

Дорогой автор! Заказчик уже три часа скачет кругами, не зная, как выразить вам весь объём восторга оттого, что его заявку исполняют и оттого, что её исполняют ТАК. Мне безумно нравится то, что написано. Оно очень здорово попало в мой хэдканон в плане взаимодействия с Габи. Мне очень нравится, как развиваются отношения, то, что оно не галопом, без *внезапно* вспыхнувшей страсти и без *внезапных* стояков в самых неожиданных ситуациях. Мне очень импонирует отношение к Уэверли и работе. Очень зацепило это:

А вот на то, что вернётся Соло, — надеется. Где-то очень в глубине души (и это не очень профессионально, но — по-человечески, Илья всё-таки с этим смиряется).

И ещё

«Спасибо, что не в меня»

из уст Соло. Здорово смотрится смена фокала, и мне очень нравится, каким выходит Илья. Не знаю, лично для меня Наполеон проще, а тексты, где цепляет Илья - редкость.
В общем, спасибо вам огромное! Очень хочется продолжения!
з.

[Юрочка Плисецкий]

Начала читать и не смогла оторваться ни на секунду, пока не дошла до конца. Отличный текст, потрясающие Илья и Наполеон. И Габи прекрасна, вот правда

Но Илья всё равно отвлекает внимание противника на себя (Соло плоховат в рукопашной) и идёт первым, просто на всякий случай.

Но лёжа, скорчившись, в луже собственной крови, Илья не рассчитывает на то, что вернётся Габи. А вот на то, что вернётся Соло, — надеется. Где-то очень в глубине души (и это не очень профессионально, но — по-человечески, Илья всё-таки с этим смиряется).

Цепануло так цепануло! Спасибо.

[Squirry]

Отлично, буду ждать продолжения.
Здорово, что они меняются повествование идет то от лица Соло, то от лица Ильи.

[скрытный товарищ]

Очень интересно, буду ждать продолжения

[скрытный товарищ]

Очень здорово! Автор, миленький, пожалуйста, не тяните с продолжением!
Маленький тапок: Осло не склоняется))

[скрытный товарищ]

Симпатичное начало, автор =) Персонажи получились живыми и непосредственными (и всем троим уделено равное внимание), обстоятельства и окружение даются скупыми штрихами, но при этом всё верибельно и нет ощущения вакуума/пустоты. С интересом жду продолжения ^ ^

вопросик

Габи с её изящными маленькими пальчиками крутит Ильёй (в котором насмерть забита учтивость к женщинам — гораздо крепче, чем в Наполеоне, между прочим, которому в

я не совсем понял мысль - по контексту скорее подходит «в которого насмерть вбита учтивость...»?

[LeeLana]

Готов выволочь их из воды и огня

что вернётся Соло, — надеется.

Не задерживайся, Курякин

душу вынули
пожалуйста, пишите дальше!

[скрытный товарищ]

Грань между осторожностью и паранойей — слишком тонка. Наполеон не осознает, как крепко влез, пока их не отправляют на задание вдвоём — не с Габи, у неё важная миссия в Лондоне, — с Ильёй
куда влез?

[Мойра*]

скрытный товарищ,

куда влез?

я тоже на этом споткнулась. Наверное имелось в виду

Наполеон не осознает, как крепко встрял\увяз\влип и т.п.

[скрытный товарищ]

Мойра*, наверное вы правы)
мне в целом нравится исполнение. но язык авторский заставляет спотыкаться.
— У тебя слишком дурная привычка для вора — возвращаться, — замечает он иронически, кашляя. — Плохая примета, Ковбой.
— Твоё дурное влияние. слишком дурная, и снова дурная; и еще пара ляпов в таком духе.
Бету бы автору, короче. Был бы вообще конфета, а не текст.

[Мойра*]

скрытный товарищ, может, когда допишется текст, автор его и отбетит )) Будем надеяться)

[скрытный товарищ]

Если автор захочет бетить, а с поиском беты возникнут сложности, заказчик с удовольствием поможет.
Дорогой автор! Вы только не пропадайте, пожалуйста! ))
з.

[Molly_Malone]

Нравится такой взгляд на вещи. С удовольствием прочитала и буду ждать продолжения. Автор, спасибо!

[скрытный товарищ]

пополь вух, fata lucerna, Пушистое Безобразие, Squirry, LeeLana, Molly_Malone, уважаемые анонимы, спасибо!

Дорогой заказчик, автор ужасно-ужасно рад и страшно напуган такой навалившейся ответственностью!
Спасибо за предложение! Как только деанонимся - так и обсудим, если Вы всё ещё будете не против.) Ваши слова придают сил идти дальше, вперёд, так сказать, к счастливому финалу (до которого пока, увы, далеко)!

я не совсем понял мысль - по контексту скорее подходит «в которого насмерть вбита учтивость...»?

Да-да, конечно, вбита.

[скрытный товарищ]

пополь вух, fata lucerna, Пушистое Безобразие, Squirry, LeeLana, Molly_Malone, уважаемые анонимы, спасибо!

Дорогой заказчик, автор ужасно-ужасно рад и страшно напуган такой навалившейся ответственностью!
Спасибо за предложение! Как только деанонимся - так и обсудим, если Вы всё ещё будете не против.) Ваши слова придают сил идти дальше, вперёд, так сказать, к счастливому финалу (до которого пока, увы, далеко)!

я не совсем понял мысль - по контексту скорее подходит «в которого насмерть вбита учтивость...»?

Да-да, конечно, вбита.

[скрытный товарищ]

Исполнение 1. Часть 2/?, 1639 слов.

1-2-1

***

Следующий пункт назначения — Габи. На самом деле, конечно, Калькутта, но для Наполеона — Габи. Вымотавшийся Илья скрючился в соседнем кресле, его безудержно длинные ноги не помещаются между рядами — наверняка затекают при перелётах. Под головой — свёрнутая куртка, но Илья всё равно ёрзает сквозь дрёму, пытается кое-как прислониться, чтобы не трястись, в итоге Наполеон не выдерживает, они меняются местами — и Илья съезжает лбом по стеклу иллюминатора. Со стороны выглядит всё так же неудобно, но Илья благостно сопит. Наполеон, свернувшись на кресле, пытается последовать примеру. Глаза слипаются под мерный гуд двигателей, а когда он очухивается ото сна — куртка подсунута уже ему под голову, а у Ильи сна ни в одном глазу и он деловито догрызает предложенный авиакомпанией обед.

Габи ждёт их на выходе из аэропорта имени Субхаса Чандры Боса (на взгляд Наполеона, слишком длинное имя для столь непрезентабельного места). Она улыбается Илье из-под тёмных очков, приподнимается на цыпочках, чтобы мазнуть губами по щеке — тому приходится согнуться, а то Габи бы пришлось чмокать его куртку, — потом наконец кивает Наполеону.

В Калькутте жарко, душно, удушающе. Только Илья не изменяет любимым водолазкам, и Габи иногда заботливо обмахивает его газетой. На языке вертится что-то о «голубках», но Илью такие шутки не берут, а Габи только подстёгивают. Наполеон уходит в свой угол — самый тёмный — и зарывается в досье.

Возвращение Габи в их маленькую команду ощущается острее — и тяжелее, чем должно было бы. Им не так уж долго довелось бегать вдвоём, и всё-таки щебетание Габи неожиданно лишнее сейчас после нескольких дней уютного молчания.

Илья воспринимает перемены проще — но он вообще воспринимает их легче, и в чём-то Наполеон ему завидует.

Он смотрит за напарниками со стороны, не вмешиваясь. Габи крутится вокруг Ильи, расспрашивает о миссии, делится мыслями, изредка слышится «Уэйверли сказал». Габи — умная женщина с отличными ногами, не может не отметить Наполеон, скользя взглядом по её силуэту. И Илья, конечно, её ноги тоже заметил, он уверен. Но точно так же он уверен, что между ними ничего нет, не было и не будет, как бы Габи заманчиво не поглаживала Илью невзначай по предплечью.

Она действует, почти копируя Наполеона, и это, разумеется, тоже наносит удар его самолюбию. Жесты, мимика — Габи схватывает на лету, усердно тренируется — только вот напарника выбирать как объект для тренировки — не этично.

«Ничего тебе не светит», — думает Наполеон, наблюдая, как Илья задумчиво теребит пальцы, буравит взглядом позицию на шахматной доске и рассеянно кивает на вопросы Габи. Он так увлечён своим занятием, что Наполеон почти беспокоится, как бы Илья в задумчивости не отгрыз собственный палец, но тут тот наконец делает ход.

Миссия требует беготни и пальбы, так что за исключением Габи в наушниках на несколько часов жизнь возвращается к привычной рутине. Они обезвреживают противника, добывают информацию — и отсиживаются в овраге, дожидаясь, пока их вытащит Габи на вездеходе. Илья недовольно хмурится и разбирается со своими ранениями — полоснули по плечу ножом.

— Ты, конечно, на все руки мастер, Угроза, но прощупать плечо рабочей руки сзади — это надо быть восьмируким нагом, — заявляет Наполеон, когда у него кончается терпение, и разворачивает Илью спиной к себе.

— По поверхности, — говорит тот, как будто его слова что-то изменят. — Царапина.

— Царапина или нет — лучше перебдеть, — ворчит Наполеон, перетягивая порез носовым платком. Он не видит лица Ильи, но готов поспорить, что тот смиренно поднимает глаза к небу. — Габи задерживается, — замечает он, бросив взгляд на часы Ильи.

— Скорее всего выбрала обходной путь. Там по джунглям. Справится. Габи с автомеханикой на «ты».

Наполеону очень не хочется соглашаться, хотя это правда, так что он бурчит невнятно — и отсаживается, прислонившись спиной к стволу. Грязная спина будет, запоздало думает он.

Илья двигает плечом, пробует — остаётся доволен и усаживается почти напротив.

Позже, вечером, уже в номере отеля Габи перевязывает Илью заново. Носовой платок падает на пол. Габи поглощена тем, что ватой со спиртом протирает Илье плечо и спину, но стоит ей отвлечься на поиск бинтов, Наполеон вдруг видит, как Илья наклоняется за упавшим платком, расправляет и складывает вчетверо.

Не возвращает. Но наутро платок оказывается у Наполеона на прикроватной тумбочке.

***

[скрытный товарищ]

Исполнение 1. Часть 2/?, 1639 слов.

1-2-2

За последние пару месяцев они успели объехать пять континентов. За всю насыщенную биографию Ильи это — рекорд. Сам он не жалуется, а вот Наполеон периодически выступает — Габи возражает ему в пику, так что Уэйверли вряд ли в ближайшее время снизойдёт до отпуска. Они переживут, что бы там ни говорил Ковбой, думает Илья, наблюдая за исступлённо молотящей грушу Габи (груша то и дело грозит сшибить её с ног, но Габи — упорный молодой агент) после их очередной перепалки. А вот ей не помешал бы отдых. Нормальный, человеческий отпуск, с путёвкой в санаторий, например. Габи, не привыкшей к их ритму, тяжелее всего, но она будет последней, кто в этом признается.

Поэтому Илья (по негласному соглашению с Наполеоном) отправляет её скучать на пресс-конференции и собирать информацию, в то время как они сами идут «в поля» искать «клад». Ничего романтического — очередной склад с оружием, и Габи здесь, несмотря на тренировки, лишняя.

И Илья, и Наполеон с запозданием понимают, что дело нечисто — и что они напали на куда более крупную рыбу, чем рассчитывали.

Наполеона выводят из строя ударом по голове, и Илья пытается прорваться к нему, пока в голове прокручиваются безумные планы «взвалить и вытащить на своём горбу». Чтобы скрутить Илью противникам требуется четверо человек и один электрошокер.

Их с Наполеоном сажают друг напротив друга. Как очная ставка — со всеми атрибутами допроса: свет в лицо, голову вперёд, глаза в глаза.
Соло морщится, получает по зубам, снова морщится. Едва заметно дёргается уголок губ, когда они пересекаются взглядами.

Кто-то над ухом кричит по-испански. Это не тот язык, в котором Илья усердно совершенствовался, но смысл уловить может — да и практика за последние месяцы попадалась. Он разбирает что-то вроде «американские прихвостни» и «белобрысый по-английски трепался», и было бы даже смешно, если бы не обстоятельства. Илья прикидывает время: часы у него забрали, но они лежат на столе, и, прищурившись, можно угадать время. Прошло уже не меньше получаса с их последнего сеанса связи. Габи должна была как раз успеть понять, что что-то не так и связаться с Уэйверли. Либо учинить самодеятельность — но аргентинцы, которые их поймали, не упоминают никаких девушек — есть шанс, что Габи повезло.

Илья косит взглядом на Соло, одновременно стараясь отслеживать противника: трое, сгруппировались по бокам, одного можно приложить стулом — к полу не прибит, упущение, — второго — головой в живот, главное, чтобы третий не успел заорать. Внимание только отвлечь.

Тут начинает говорить Соло. Он говорит, коверкая слова, с нарочитым британским акцентом — Илья почти уверен, что аргентинцы не оценят это чудовищную пародию на Уэйверли, но у Ковбоя отлично получается.

— Вам придётся иметь дело с Британской короной! — бушует Наполеон — и в третий раз получает по лицу. Сплёвывает кровь, но продолжает нарываться. Аргентинец поближе к нему выкручивает Наполеону руку со спины, тот шипит и выгибается, закусывая губу и одновременно глядя прямо на Илью. Сигнал «Действуй».

Стул шаткий, старый, Илья разворачивается поудобнее и с размаха ломает ножки о блишайшего противника. Потом — спиной выносит второго к стенке, стряхивает остатки деревяшек с рук, разворачивается — и замирает. Руки всё ещё скованы, а Соло не повезло — аргентинец пришёл в себя раньше и держит его за волосы, нож к горлу. Взгляд мельком — Наполеон почти не дышит, даёт отмашку одними глазами и сам изворачивается, изо всех сил врезая противнику по почкам лбом.

Илья блокирует дверь оставшимся стулом, пока Наполеон возится с наручниками, высвобождает Илью и подбирает оружие, на всякий случай ещё раз пристукивая по темечку заворочавшегося аргентинца.

Илья как раз застёгивает многострадальные часы, когда замечает, что воротник у Наполеона стремительно пропитывается кровью — всё-таки задел. Задирает водолазку, отрывает кусок майки — всё чище — и, не спрашивая, прижимает к наискось прочерченной по шее к челюсти царапине.

— Повезло, — отвечает Наполеон на невысказанный укор, улыбается — нахально, но невольно щурится от боли, когда Илья чуть придавливает ткань.

— Повезло, — соглашается Илья. Включается связь — это Габи.

— Кавалерия опаздывает, — нараспев приветствует Наполеон оживший передатчик.

— Ты бы ещё молоко за вредность попросил, — фыркает Илья, усмехаясь.

***

Габи ждёт сигнала.

Команда Уэйверли определила местонахождение пропавших Курякина и Соло и оцепляет базу — найденную благодаря этим двум, разумеется, — по периметру. А она — ждёт. Даже переодеться не дали — так в коктейльном платье в пол и ждёт.

Вялая отмазка.

Габи сосредоточенно давит ощущение беспокойства. И Курякин, и Соло в шпионском деле гораздо дольше, чем она. Прожжённые профессионалы, лучшие в своём деле, могут продержаться. Время рассчитывать умеют.

Не без косяков, конечно, вспоминает она Рим. И Штуттгарт. И Макао.

Она когда-то хотела посмотреть мир, хотела изо всех сил одного — вырваться из-за Стены (именно так, с заглавной буквы; Стена — рок её юности). Мечты сбываются — Уэйверли не обманул. Не так, как хочется, — в этом не обманул тоже, хотя Габи не представляла масштабов. Ну и пусть, думает она, рассердившись на себя, пусть — так даже лучше. Ей нравится адреналин. Ей нравится работа, от которой что-то зависит. Её устраивают напарники — хотя с Ильёй гораздо проще, чем с Соло. С Ильёй они из одного теста, а Соло?.. Вор, изначально вор, шантажированный вор — и Габи совсем не уверена, что Соло одним прекрасным днём не сбежит. У ЦРУ были способы его контролировать, но есть ли эти способы у Уэйверли?.. Должны быть, но Соло достаточно нагл, чтобы рискнуть — и рискнуть ему наверняка проще, будучи агентом АНКЛ, а не ЦРУ. Габи не верит Соло — и знает, что Соло не верит ей, но это нормально.

Габи до сих пор не уверена, было ли самым оптимальным вариантом в Риме — сдать Соло, но тогда у неё не было выбора. Хотя Соло — это она уже понимает постфактум — рисковал гораздо сильнее.

Взгляд останавливается на часах.

Илья и Соло на базе уже час и десять минут. Пора бы действовать. Она постукивает ногтём по молчащей рации.

— Внутри какое-то движение, — передаёт наблюдатель. Габи распрямляется и включает зажигание. Движение — это почти наверняка не дождавшиеся их Курякин и Соло.

«Живые», — думает она с облегчением, когда они прорезаются в рации.

Соло, конечно, раздражающий элемент, но это вовсе не значит, что Габи нравится смотреть на разбитые в кровь виски и скулу Соло, весьма красочно контрастирующие с её вечерним нарядом. Слишком яркое напоминание, что её опять оставили в стороне.

Илья сразу же забирает из машины аптечку и вымазывает Соло пол лица пахучей мазью. Соло ругается и требует отстать от него с этими варварскими методами, но подставляется совершенно спокойно. Габи почти обидно, но это ощущение она тоже загоняет вглубь, подальше.

«Нужно потребовать у Уэйверли отгул», — мелькает внезапная мысль.

***

TBC

[Molly_Malone]

Как Солои и Габи ревнуют Илью друг к другу! Прелесть!

[Squirry]

Отлично! Двое ревнивцев никак не поделят Илью. Но приз, определённо, заслуживает такого противостояния.

[Мойра*]

Платочек!!1 Постирал и принес ыыы)) А Габи похоже что-то чувствует, только еще не может понять что именно)) Какими крохотными шажками он вокруг друг друга хороводы водят! Красота! Очень нравится))

тапок

И Илья, конечно, её ноги тоже заметил, он уверен. Но точно так же он уверен, что между ними ничего нет, не было и не будет, как бы Габи заманчиво не поглаживала Илью невзначай по предплечью.

По тексту выходит, что это между ног у Габи ничего нет и быть не может)))))

[скрытный товарищ]

Дорогой автор!

к счастливому финалу (до которого пока, увы, далеко)!

- до которого пока - УРА! - далеко)))))
Спасибо огромное за новый кусочек! Он очень классный! Носовой платок - это мило. И как-то очень вхарактерно, имхо. В смысле, само действие может трактоваться и как проявление педантизма тоже, и, наверное, сам Илья его для себя именно так и трактовал))))
Здорово, что есть фрагмент от Габи, и эта ревность к Соло - просто красота. И размышления Соло о неэтичности её подкатов к Илье в контексте происходящего прекрасны.
Очень интересно, как у них дальше будет развиваться!

Спасибо за предложение! Как только деанонимся - так и обсудим, если Вы всё ещё будете не против.

- о, я думаю, я всё ещё буду очень за, но лучше предупредить заранее: как бету меня выносить в разы сложнее, чем как заказчика, я въедлива, придирчива и занудна до крайности)))))
з.

[Юрочка Плисецкий]

Господи, какие же они прекрасные все трое!

[скрытный товарищ]

ни в коем случае не придирка, но клктейльные платья в пол действительно бывают?...я думал, маленькое черное платье должно быть маленьким.
приятно почитать и точку зрения Габи тоже)

[скрытный товарищ]

скрытный товарищ, от 20:41 бывают в пол и не только черные)

Автор, хорошо пишите, быстро читается и интересно)
Успехов вам в написании)

А заказчику спасибо за заявку, давно хотелось прочитать нечто подобное, где у них обоих это впервые, идут они к осознанию долго и никто не собирается это принимать как нечто само собой разумеющееся.

[Molly_Malone]

А заказчику спасибо за заявку, давно хотелось прочитать нечто подобное, где у них обоих это впервые, идут они к осознанию долго и никто не собирается это принимать как нечто само собой разумеющееся.

Люто плюсую!

[скрытный товарищ]

от 20:41 бывают в пол

не бывают. тогда это не коктейльное платье